"Дмитрий Щеглов. Здравствуй, Любимая " - читать интересную книгу автора

будет, кто хочет объясниться. Настя видела, как Гарик облизал пересохшие
губы, а Данила разозлился и стал пыхтеть, собираясь низвергнуть на нее
водопад слов. Неожиданно Макс выступил вперед.

- Вы идите ребята, я тоже остаюсь.

- А я еще прошлые года накупался, - заявил Гарик.

- У меня от соленой воды спина чешется, - сказал Данила. Не в пример
предыдущим дням, сегодня он терпеливо сносил Настины колкости.

Не ожидая такого поворота событий, она теперь не знала, как от них
избавиться, чтобы в одиночестве спокойно разобраться с письмом и установить
авторство. Не будешь же их в лоб всех троих спрашивать, кто писал письмо. И
поодиночке поочередно не будешь, это тайна двоих. Эх, если бы она точно
знала, кто сложил стихотворение, как бы она остальных двоих сейчас поперла,
особенно обжору Данилу. Но он единственный из них, кто что-то кумекает в
рифме и не цапается сегодня с нею. Неужели Данила? А может быть, не он? Ведь
первым предложил остаться Макс. Значит, он хотел с нею объясниться? А как же
Гарик? Он, еще когда она спит, уже стоит под ее окошком. Настя сначала зло,
а потом ласково посмотрела на всех троих. Вот было бы здорово, если бы это
было коллективное письмо.

Из истории она знала, что в далекой древности, предшествовавшей
первобытнообщинному строю, существовал матриархат, когда во главе рода
стояла женщина. Что ж, хороший строй был, зря сделали рокировку в пользу
мужчин. Вон сейчас один из них тайком от других старается выпятиться на
первый план. А хитрюга какой, письмо написал, но не дал даже малюсенького
намека на обратный адрес. Может, он надеется, что она сейчас сделает ошибку
и приблизит кого-нибудь из них к своей царственной особе? Приблизит, да не
того. Тогда он, автор письма, в одиночестве примирит уязвленную гордость с
собственным поражением, а на людях и перед нею не выдаст своих чувств ни
единым движением мышц лица, ни единой слезинкой. Хотя при чем здесь слезы -
мужчины не плачут. Так она никогда и не узнает, кто готов ей петь осанну.

А они все трое преданно смотрели ей в глаза, готовые по первому
движению ее руки броситься исполнять любое приказание. Так уж и любое? Она
обвела взглядом всех троих.

А слабо им будет?.. Что бы такое придумать, чтобы остался один? Может,
устроить гладиаторские бои? Нет, это людоедский вариант. Так может и одного
не остаться. Может, устроить им заплыв? Нет, они и так с утра до ночи
наперегонки плавают и носятся. Настя, наконец, сообразила. Надо им устроить
литературный конкурс и одновременно дать понять, что письмо получила. И тут
ее осенило, как вычислить автора письма: методом исключения.

Она улыбнулась сразу всем троим и решила их отослать на берег моря.
Ничего не надо предпринимать, через несколько минут она будет точно знать,
кто написал письмо.