"Карло Шефер. Немой свидетель" - читать интересную книгу автора

- Но я умею подделывать чужие почерки.

Телефон. Тойер открыл глаза. Возле него уютно посапывала его турецкая
женщина. Было еще темно.
Он вышел с трубкой в коридор, но вскоре вернулся и стал на ощупь искать
одежду. Ильдирим зажгла свет, заморгала:
- Что-то случилось?
- Увы, да. Мне надо ехать. В зоопарке, во рву обезьянника, лежит
мертвый парнишка.
- В обезьяннике? - удивилась она. - Сколько сейчас времени?
- Начало седьмого. Разбудили ни свет ни заря. Не люблю ситуаций, когда
не могу принять душ.
- Значит, в обезьяннике? И сколько ему лет?
- Школьник, - тихо ответил гаупткомис-сар. - По словам Лейдига,
восьмиклассник, значит, сверстник Бабетты. Из Киля. Их группа живет на
турбазе, во всяком случае, так сообщили при звонке в полицию. Вроде ничего
криминального, нам придется лишь установить подробности. Впрочем...
- Дело все равно паршивое, - кивнула Ильдирим и протянула руку за
сигаретами и ингалятором с антиастматическим средством.
Киль... Балтийское море... Наверняка оно холодное, огромное и серое.
Так размышлял Тойер, когда с трудом выруливал на своей "тойоте" со стоянки.
Усмехнувшись, вспомнил, как часто он кричит возле кассы нелепую фразу "Я
постоянный клиент!", вместо того чтобы взять с собой белую пластиковую
карточку, лежащую в бардачке; зато часто обнаруживает, что прихватил ее по
рассеянности на прогулку, и разъяренной Ильдирим приходится платить за
парковочное место по максимуму.
На Бисмаркплац он свернул к Неккару, проехал между Старым городом и
Берггеймом - справа барокко, а слева обычный, нормальный город, как везде.
Тойер плохо знал собственную страну. Однажды побывал в большом городе,
раскинувшемся на берегу Балтики, но моря так и не нашел. Тот парнишка, что
умер в зоопарке, живет в Киле, впрочем, разве уместно теперь слово "живет"?
Тойер переехал на другой берег, и внезапно сердце в его груди будто
взорвалось болью - только теперь он осознал ситуацию. Ушел из жизни
истеричный, половозрелый юнец, возможно, не самый законопослушный в мире,
но, несомненно, чей-то любимый сын.
Иногда он ловил себя на таких фантазиях: расцветшая Бабетта приводит
домой парня, и он приглашает его в свой кабинет в Гейдельберг-Центре, чтобы
составить о нем представление. (Дома у него не было кабинета.) Да-да,
приглашает, ничего плохого в этом нет.
Потом дети играют на лужайке, а Тойер сидит в удобном шезлонге под
ореховым деревом, потягивает шорле из сока белого винограда и минералки, а
дети называют его дедушкой, хотя он никогда не был папой.
На площади Мёнххофплац он свернул налево. Лейдиг сказал, что Хафнер уже
там, Зенф тоже.
Возле бензоколонки "Шелл" он свернул направо, потом опять налево;
теперь только бы не зазеваться, иначе он пропустит поворот, и тогда его
просто засмеют. Даже дети станут над ним смеяться... А тот парнишка, ведь он
еще совсем ребенок?
Что такое? Невероятно! Кончился бензин. Запнувшись пару раз, мотор
сдох. Хорошо еще, что Тойер успел прижаться к обочине.