"К.Шефер. В неверном свете " - читать интересную книгу автора

прекрасно сознавала, что ей никто не простит ошибки, какую часто может
совершить новичок. Именно ей этого не простят.
- Нет, сейчас мы ничего не будем делать! В реке можно замерзнуть через
три минуты, а утонуть и того раньше. Переохлаждение и вертикальные потоки
самым зловещим образом дополняют друг друга, - радостным тоном
продемонстрировал Зельтманн свое знание местных особенностей, затем с
масляной улыбкой обратился к Ильдирим. - Лучше выждать. Как у нас говорят,
купаться рано. От этого и Курпфальгу тоже хуже не будет, верно, фрау
Ильдирим? Итак, наша прелестная коллега из прокуратуры поручает нам провести
расследование. А ведь прокуратура - царица следствия, и нам не раз
приходилось в этом убеждаться, не так ли, коллеги?
Ему никто не ответил. Дама из прокуратуры нахмурилась, но ее голос
прозвучал спокойно.
- Что ж... конечно, у вас большой опыт... но если к концу следующей
недели ничего не прояснится, прошу поставить меня в известность.
- Разумеется! Если эта трагическая смерть не разъяснится сама собой,
тогда в конце следующей недели, даю вам честное слово, мы передадим это дело
наиболее подходящим сотрудникам.
- Как? - удивленно спросила Ильдирим. - Разве оно не останется в
компетенции этой группы?
- Что? Группы Тойера? - Зельтманн положил руку на плечо Хафнера,
оказавшегося ближе всех к нему. Тот ощутил неодолимое желание вцепиться
зубами в пальцы шефа. - Дело в том, что группу Тойера, как бы это
выразиться, я направлю на другой фронт. В районе Хандшусгейма орудует
загадочный убийца собак. Он уже похитил у владельцев двух овчарок и
застрелил их в городском лесу. Полагаю, что эта четверка наших следователей
сможет вернуть обеспокоенным горожанам уверенность в своей безопасности.
Ильдирим кивнула с некоторым недоверием:
- Ну, раз вы так считаете.
По настроению в кабинете даже самый безнадежный аутист понял бы, что не
все полицейские согласны с решением начальства. Хафнер яростно кусал губы,
Лейдиг считал скрепки на столе, Штерн опустил голову и разглядывал серый
пол, и только Тойер сохранял спокойствие, впрочем, обманчивое. В его мозгу
бродили необычайно мрачные фантазии, главными действующими лицами в которых
были Зельтманн и увесистый молоток.
Прокурор быстро попрощалась и поспешила покинуть тяжелую атмосферу
кабинета, не стал задерживаться и ее спутник.
- Минуточку, господин Зельтманн, - окликнул его Тойер.
- Да, господин Тойер? - На этот раз шеф даже не дал себе труда надеть
маску дружелюбия. Его стареющие черты выражали неприкрытую злость.
- Почему мы не можем оставить за собой это дело?
- Господин Тойер, тут объективная необходимость, ничего личного!
- Я что, не личность?
- О, разумеется! - Зельтманн взглянул на него даже не без симпатии,
словно писатель на своего сына, когда тот неплохо рассказал ему о своем
приключении. - Вы личность. Оригинал. Лично я питаю слабость к оригиналам.
Но только слабость, и она не затуманивает мою способность трезво оценивать
человека. Ваше личное дело читается словно... как бы это помягче
выразиться... плутовской роман. Очень занятно, но не вызывает доверия.
Судите сами: некий комиссар Тойер проболел в 1982 году две недели. Верней,