"Роберт Шекли. Бесконечный вестерн" - читать интересную книгу автора

Уошберн засовывает свою "пушку" за ремешок, подходит к Малышу Джо,
опускается на колени и приподнимает его голову.
- Черт! - говорит Малыш Джо. - Это был вроде короткий танец, а,
Уошберн?
- Слишком короткий, - отвечает Уошберн. - Прости, Джо...
Но Малыш Джо не слышит этих слов. Его взгляд потерял осмысленность,
глаза остекленели, тело обмякло. Кровь сочится из двух дырочек в груди,
кровь смачивает пыль, струясь из двух больших выходных отверстий в спине.
Уошберн поднимается на ноги. отыскивает в пыли свой котелок,
отряхивает его, надевает на голову. Он подходит к лошади. Люди снова
выбираются на улицу, слышатся голоса. Уошберн всовывает ногу в стремя и
собирается вскочить в седло.
В этот момент дрожащий тонкий голос выкрикивает:
- Отлично, Уошберн, огонь!
С искаженным лицом Уошберн пытается извернуться, пытается освободить
стрелковую руку, пытается волчком отскочить с линии огня. Даже в этой
судорожной, невероятной позе он умудряется выхватить свой "сорок
четвертый" и, крутанувшись на месте, видит в десяти ярдах от себя
веснушчатого парнишку: его "пушка" уже выхвачена, он уже прицелился, уже
стреляет...
Солнце взрывается в голове Уошберна, он слышит пронзительное ржание
лошади, он проламывается сквозь все пыльные этажи мира, валится, а пули с
глухим звуком входят в него, - с таким звуком, как если бы большим
мясницким ножом плашмя шлепали по говяжьей туше. Мир разваливается на
куски, киномашинка разбита, глаза - две расколотые линзы, в которых
отражается внезапное крушение вселенной. Финальным сигналом вспыхивает
красный свет, и мир проваливается в черноту.
Телезритель - он и публика, он же и актер - какое-то время еще тупо
смотрит на потемневший экран, потом начинает ерзать в мягком кресле и
потирать подбородок. Ему, похоже, немного не по себе. Наконец он
справляется с собой, громко рыгает, протягивает руку и выключает телевизор.