"Владимир Щербаков. Голубая комната (Журнал "Искатель", 1981, N 5)" - читать интересную книгу автора

и не догадался бы.
- Да. Ее видел Дюмон-Дюрвиль, - сказала она с расстановкой, и я опять
скрыл изумление, вызванное и словами ее, и тоном, не терпящим возражения.
И еще она добавила: - А почему вы спрашиваете меня об этом?
- Да потому, - сказал я и сделал паузу... - потому только, что вы копия
Венеры Милосской, какой ее видел Дюмон-Дюрвиль.
- Неправда, - сказала она.
Я молчал и смотрел на нее. И в эту минуту она не могла опустить глаза и
глянуть на гранат. А там мерцал зеленый змеиный глаз.
- Правда, - сказал я. - А теперь скажите, пожалуйста, что это за работу
вы нашли себе?
- Это временно, - сказала она, и бесцветный огонь встрепенулся в камне.
Тут подошли сразу несколько человек, накидали саквояжей и сумок.
Незнакомка отдалилась от окошка, и все эти нелегкие вещи каким-то
непостижимым образом оказались на движущейся ленте. Она оставалась в тени.
Я уж было хотел снова пойти и продолжить разговор, но меня оттерли три
отпускницы, за ними приблизились мужчины, и я понял, что пришел автобус из
Адлера и нужно подождать часок-другой. Но когда наконец пятачок близ
окошка опустел, ее уже не было. А был не располагающий к беседе тип в
очках, которого я приметил в первый день.
Пора было к Жене. Все эти дни стояла изумительная погода, дышалось
легко, я перепрыгивал через три ступеньки, не уставая. В воздухе - легкий
пряный запах отмирающих листьев и последних цветов. В бассейне шевелили
хвостами беззаботные рыбы; мальчишки кидали им хлебные крохи, иногда,
впрочем, наживляя их на крючок, привязанный к мизинцу.
Да, я думал о незнакомке... Удивительно это! Откуда она знает о
Дюмон-Дюрвиле? А кольцо с гранатом!..
Но поздним вечером, когда мы бродили с Женей по изогнутым, как
серпантин, аллеям и под ноги попадались какие-то большие коричневые
стручки, настроение переменилось. Что, собственно, тут загадочного? Гранат
обыкновенный, даже синтетический, а светился он по странной ее прихоти,
потому что положение ее руки во время разговора менялось. Что загадочного
в ее платье, туфлях, односложных ответах? Да, красива, ну и что? Туфли...
ну, положим, в Сухуми или Тбилиси можно достать и получше.
Женя заметила, что я рассеян, и угадала, кажется, по какой именно
причине я молчу. Но сказать ей о своих подозрениях я не мог. (Не мог! Она
бы рассмеялась мне в лицо - при самом благоприятном исходе.) Как мне не
хватало того парня, не то аспиранта, не то студента, который успевает
читать статьи о космосе!
Небо было глубоким, сапфировым, с каким-то странным светом, с
отблесками на летучем облаке, с россыпью бирюзовых звезд. Мы остановились
у бассейна, и небесные огни отражались в темной воде, мигали,
завораживали. Но это была реальность!
Взгляд не может не путешествовать во времени. Ведь вместе с ночным
атмосферным свечением, опаздывавшим всего на тысячные доли секунды,
приходят и вести из давнего прошлого. Первая станция на пути в прошлое -
Альфа Центавра. Четыре года разделяет нас. И этот отрезок времени
непреодолим - нельзя пробить пока сказочный туннель к звездному,
раскаленному шару, чтобы сблизить два разных времени. Но что такое четыре
года по сравнению с сотнями, тысячами веков!