"Владимир Щербаков. Плата за возвращение" - читать интересную книгу автора

- В чем дело? - спросил Гамов.
Кто-то показал ему расческу.
- Что, что? - переспросил он, не поняв.
- Не выходит опыт с расческой.
- Не может быть. Это делается так... заряжаются две маленькие...
минутку... две маленькие полоски папиросной фольги. Вот они, видите. Я
прикоснулся расческой к каждой бумажке. У них теперь одинаковый заряд, и,
как видите, они отталкиваются друг от... гм...
Профессор мельком взглянул на узенькие полоски фольги и побледнел. Они
плотно прижались друг к другу.



3. ЖЕЛТЫЕ ЗВЕЗДЫ

Вольд захлопнул за собой дверь. Темнота встретила его тихим шепотом,
бульканьем, словно пузырьки лопались в тесте - это по уцелевшим каналам
управления кораблем, в хемотронах, в усилителях бежали сигналы.
В иллюминаторе горели звезды - тусклые желтые пятна, совсем как
маленькие фонари. Серебристые блики дрожали на полу, в углах черные тени
прятали паутину трубок-каналов.
Вольд включил сигнализаторы. "Все в порядке, все в порядке, - тихо
пропели они. - Полет идет нормально, скорость 0,8 с". Подумать только -
эти искусственные живые ниточки, эти полимерные цепочки, по которым
сновали электроны, управляя кораблем, никогда не смогут понять, что для
людей-то все изменилось, что желтые звезды за окном уместятся в
одном-единственном атоме какой-нибудь детской игрушки. Для них по-прежнему
все в порядке.
Собственно, электроны - это уже не электроны, а что-то другое... Что
там профессор говорил о биотоках?.. Ах, да, биотоки не причина, а скорее
следствие процессов в организме. И тем не менее... Логика... Должна
измениться сама человеческая логика. Странно. Вряд ли.
Теперь Вольд на две минуты должен заменить отключенный аппарат курса,
этот слепой искусственный мозг.
Такая малость - две минуты. Но за сто двадцать секунд он успеет отдать
все, что он знает, все, что записано, как на ленте, в маленьких клетках
его мозга.
Вольд сосредоточился. Ему казалось, что он спокоен. Только вот руки
сжались так, что костяшки пальцев побелели.
Пора... Только сохранить сознание, пусть две минуты начнутся в этот
миг.
Тысячи гибких струящихся ниток прильнули к его голове, ко лбу, к
темени, они склонились над ним, лежащим на полу, словно хоботки бабочек.
Они извивались. Они брали у него все - сознание, мозг, душу, знания -
клетку за клеткой, нейрон за нейроном.
На миг в памяти всплыли знакомые лица. Анна. Гамов. Они будто что-то
говорят, но он знает - сейчас их слушать нельзя. И они вдруг исчезли,
затерялись среди желтых пятен звезд. И звезды - уже не звезды, а снежинки
в пургу. Сквозь снег бегут навстречу огни - желтые, красные, зеленые. Они,
как светящиеся ягоды. Вот они, рядом, только шагни - и достанешь рукой.