"Александр Щербаков. Пах антилопы (повесть)" - читать интересную книгу автора

- В самых общих чертах. Вы говорили о телевизионной рекламе...

Эльвира в ужасе всплеснула руками:

- Упаси вас бог, Сергей, произнести слово "реклама" при Зульфии!
Сереженька, мы ничего не рекламируем, мы гарантируем. Мы по эту сторону
прилавка.

И столько было в ее словах бескорыстного желания помочь российскому
покупателю, что промелькнула гадкая мыслишка: а не бесплатную ли мне тут
предлагают работу?

- Пять раз в неделю по пятнадцать минут телевизионного времени -
представляете, какие в это вложены деньги? Сережа, тут работы непочатый
край. Вы с Зульфией еще не знакомы? О! Это очень яркая женщина. Она
половчанка.

Видно, на долю секунды я утратил контроль за собственной физиономией.

- Да-да, представьте себе. Это сейчас можно, а раньше они скрывали
свою национальность. У нас есть целые половецкие поселки в районе
Архангельска. Нет, не Архангельска, - спохватилась Эльвира. - Какой там
город на Волге? Точно, Астрахань. Их не любят, половцев. Из-за набегов.

Историческая почва поехала из-под ног, и я инстинктивно попытался
удержать равновесие.

- Это ж когда было, еще до монголов.

Эльвира посмотрела на меня грустно и многозначительно.

- И монголов не любят. Никого не любят, даже себя.

Резкое погружение в глубины русской души требовало адаптации, но
Эльвира не стала меня дожидаться.

- Представляете, Сережа, что это такое: простая половецкая девочка из
села и... даже не знаю, какое у нее теперь состояние, второе в Москве или
третье. Я вам не показывала? - Эльвира выудила из развала журнал с
обложкой, по действию на сетчатку глаза не уступавшей электросварке. -
Здесь самые богатые женщины России. Так, конечно, не пишут, но кому надо,
знает. Вот, пожалуйста, Джина. Это просто чудо. Оказалось, она феноменально
чувствует нефть. И газ, кстати, тоже - при любой глубине залегания. Лечить
бросила. Одного только президента тянет. А это вот наша Зульфия.

Фото было и впрямь занимательное. Зала. В дальнем углу - облицованный
чистым малахитом камин с такой просторной полкой, что она больше напоминала
лежанку. Посередине стол персон на тридцать. На него, как это обычно
делается при мытье полов, ножками вверх водружены резные, гнутые стулья