"Александр Щербаков. Пах антилопы (повесть)" - читать интересную книгу автора

механизиро ванной жизни...

Пока я соскребал со щек скороспелую ночную щетину, жена, конечно же,
прочла мое произведение. Во всяком случае, чашку с кофе она мне подвинула к
самому носу, как больному.

- Что, не понравилось?

- Очень понравилось, - не совсем искренне у нее получилось, - только,
чтобы это поставить, нужен Бондарчук с конным мосфильмовским полком.

- Эльвира сказала, что я могу никак себя не ограничивать.

Жена вздохнула и вопреки обыкновению не стала дальше открывать мне
хорошо ей известное будущее.

Ровно в десять вымытые с мылом ладошки отсырели от волнения. Но машина
задерживалась. Сценарист не генеральный конструктор - эта мысль как-то
помогала выгребать против течения времени. В одиннадцать жена, начитавшаяся
статей о ранних инфарктах, приказала немедленно звонить этой...

- Сереженька, рада вас слышать. Как продвигается работа?

Не было впечатления, что в спину Эльвире дышит съемочная группа.

- Да уж продвинулась до конца. Вы вроде бы машину собирались прислать.

- А что, не пришла еще? Может, сломался по дороге. Знаете что - думаю,
нет смысла ее дожидаться, езжайте так.

Я вдруг ужасно раздражился на жену, представив, как она будет меня
сейчас провожать взглядом поселкового мудреца. Повесил трубку, набычился.
Но женщины, которым эволюция оставила хоть сколько-нибудь звериного чутья,
знают, что бывают моменты, когда нельзя свою правоту совать мужу под нос
без риска разрушить семью.

- Ты исподнее бы надел, холодно на улице.

Я пожал плечами. При всем желании использовать эту фразу в качестве
детонатора нельзя было, и весь заряд раздражения пришлось нести с собой.

Не так даже холодно было, как ветрено. При каждом порыве деревья
совершали попытку к бегству, лужи зябко, по-лошадиному подергивали
поверхностью. После бессонной ночи тело совсем не держало тепла. Наконец он
прихромал, этот автобус. Я схватился за поручень, но тут какому-то деду
приспичило вылезать. Пришлось отступить.

- Щелкунов!

Я вторично вернул ногу на асфальт и оглянулся. Дед смотрел на меня