"Александр Щербаков. Третий модификат" - читать интересную книгу автора

жизненным опытом. Сколько лет толкусь, ни разу не происходило со мной
такого, что уже описано в романах, повестях и рассказах как отечественных,
так и иностранных. Взять, например, случай, когда мне на голову упал
метеорит. Где вы о таком читали? Или случай, когда меня горилла из фоторужья
прищелкнула. Или когда моя ежедневная поверхностная электропрограмма из
санатория дуром шла на Гидрометцентр и по ней целую неделю прогнозировали
тайфунную обстановку на тихоокеанский регион для всего торгфлота. Или как с
меня сняли копию в институте эктопсихологии и что из этого вышло.
Как, вы не знаете этой истории?
Ну держись, народ! Сейчас расскажу.
Началось это лет пять тому назад.
Позвонил мне Пентя Синельников. Это для вас он членкор и вся прочая Петр
Евграфович, а для нас он как был со студенческих времен Пентя-Пентюх, так и
остается и останется. Звонит он и приглашает к себе в институт. "Пентюнчик,
- говорю, - я-то тебе зачем? Я физик, я к вашим зыбким материям никакого
касательства не имею". - "Это точно, - отвечает. - Но ты все же загляни, и
если только захочешь, то будешь иметь касательство, причем прямое. Учти, что
это горячая к тебе просьба".
Раз позвонил, два позвонил, а мне все недосуг. Ну уж когда в третий раз
позвонил, неудобно стало. Сопряг я две командировки и выпал в осадок над
Пентиной тихой рощей. Взял он меня за белу руку, усадил в кресла пуху
лебяжьего и повел речи медовые, вкрадчивые.
- Слушай, Саня. Мы тут, понимаешь, дошли до такой жизни, что имеется
возможность создать копию личности. Само собой, не в осязаемом выражении, а
в форме взаимодействующих программ и алгоритмов автономно оперирующей группы
макропроцессоров. И на первый раз нацеливаемся снять копию не с кого-нибудь,
а именно с тебя. От тебя потребуется напряженная работа дня на два-три, а
потом месяц корректировочного наблюдения. Будь другом, как всегда был,
согласись, пожалуйста.
- На кой мне это ляд, Пентечка? - спрашиваю.
- Потому и прошу, что тебе - ни на кой, - отвечает Пентя. - Мы и сами не
очень хорошо представляем, что из этого выйдет. Это наш первый поиск. Сам
понимаешь, любого с улицы на такое дело не покличешь. Закругленно говоря, у
твоей кандидатуры имеется ряд преимуществ, а твое безотказное чувство юмора,
Саня, из них не последнее. Более того, скажу тебе прямо, я лично только на
него и уповаю.
- Ой, Евграфыч, - говорю. - Чего-то ты не договариваешь.
- Не то слово, - отвечает. - Не то слово, Саня. За последний год столько
просовещался по этому поводу, что язык заплетается и теряю ориентировку: не
могу отличить подлинных проблем от надуманных. И в этом смысле надеюсь на
тебя как на каменную гору. Выручай.
Решил было я призадуматься. Тык, мык - прорезалось отсутствие базы
данных. Прав Пентя: надо ставить опыт. Все разговоры мира не стоят самого
примитивного опытишки. А где опыты, там всегда Саня был, есть и будет.
Шлепнул я лапой по подлокотничку и согласился.
- Что началось! Как повалила на меня вся Пентина нечисть:
гномы, кобольды, черна книга и бела магия, - такое бедняге Хоме Бруту над
гробом панночки и не мерещилось. Ему хоть можно было крут очертить и
бормотать "цур меня! цур", а мне и этого нельзя. Ну, это я так, для красного
словца. Всяки там были: и светь, и жуть, - но все, как на подбор, въедливые.