"Александр Щербаков. Змий (Авт.сб. "Змий")" - читать интересную книгу автора

старца, прикованного к постели, мало располагает к деловым разговорам. У
нас ведь, надеюсь, будет деловой разговор? И мне крайне неприятно было бы
видеть вашу цветущую физиономию. Взаимное созерцание нам только помешает.
Садитесь. Говорите. Что вам нужно?
Убогая обыденная обстановка источала тихую угрозу своей безжизненной
неподвижностью. Это было нелепо, но это было так. Все заранее придуманные
фразы спутались, исчезли, переломались. "Закон Тинноузера, - гудело в
голове. - Закон Тинноузера!" Еще чего!
С наспех сооруженным напускным спокойствием сенатор пересек веранду и
сел в кресло, стоящее в самом углу, так что все помещение оказалось у него
перед глазами. И почувствовал облегчение.
- Я только попрошу вас, если можно, выключить наружный звук. Мне надо
вам сказать кое-что весьма доверительное.
- Брат моей прабабки был в Германии тайным советником. Он обожал
доверительные беседы. Вы доставили бы ему огромное удовольствие! - ответил
голос. - Впрочем, будь по-вашему. Я выключил внешние телефоны.
- Видите ли, г-господин Маземахер, - внезапное заикание снова выбило
сенатора из колеи. - Д-до меня дошли кое-какие сведения о "пэйпероле".
- Ах, об умничке. Это интересно. Так бы сразу и сказали вместо того,
чтобы пугать бедняжку Мэри-Энн. Кстати, как вы о ней дознались?
- О ком? О Мэри-Энн?
- Да нет. Об умничке. Я называю ее умничкой. Правда, по-немецки. Ваш
английский язык удивительно беден в отношении эмоциональных оттенков.
Вокруг нее ваши столичные пауки сплели такие сети! А вы еще говорите, что
не имеете отношения к сыскным делам!
- На днях эта ваша умничка причинила кой-кому много хлопот.
- Ну-у! Наконец-то! Вот молодчина! Это она может. Так что же она
сотворила, интересно знать?
- Вы говорите так, как будто она живое существо.
- Не "как будто", а именно живое, молодой человек. У меня, во всяком
случае, нет никаких сомнений.
- Профессор Мак-Лорис ни о чем таком не говорил.
- А-а, вы уже с ним виделись?
- Он делал доклад на совещании.
- Мак-Лорис умненький пай-мальчик. От него требуют не ученых
неопределенностей, а технологических эффектов. Он о них и говорит. И
привыкает лишь о них и думать. К сожалению.
- Вы к нему хорошо относитесь?
- Ах, господи, как у вас все просто! Хорошо, плохо! Мак-Лорис
талантливый человек. Я сам рекомендовал его на свое место, когда мне
надоели все эти шашни вокруг умнички. Подсунул ему незавидную должность
цепного пса ваших сенатов, комитетов и управлений. А он молод и неопытен.
Он привыкает, соглашается. Иногда перечит, конечно, но с ваших же позиций.
Самый подходящий вариант для вашего священнослужения государству! Вы его
выхолостите. А выкарабкиваться будет поздно. И выходит, что я перед ним
виноват. Но у меня уже не было сил. Увы! А что за совещание?
Сенатор, путаясь, неуклюже пытаясь как-то сохранить перед самим собой
видимость соблюдения правил секретности, злясь на себя за это, постоянно
сбиваемый с толку явной насмешливостью невидимого старца, кое-как изложил
трагикомическую историю, происшедшую в доме мистера Левицки.