"Андрей Щупов. Российский Квазимодо " - читать интересную книгу автора

родину забияки Дартаньяна, в страну баррикад и воинственных санкюлотов. И
сейчас бывшая утопленница сидела в соседнем кресле, опустив свою прелестную
головку на мое мужественное плечо. Верно, подобное положение казалось ей
абсолютно надежным, в чем сам я был совершенно не уверен.
Вообще-то кроссворды и ребусы я не любил с детства, но в данной
ситуации вопрос ставился просто и буднично, а именно: можно ли выжить,
умыкнув единственную дочь одного из российских олигархов? Разумеется, мне
очень хотелось ответить на этот вопрос положительно, но здравый смысл
подсказывал обратное. Очень уж своеобразные олигархи обитают на территории
бывшего Советского Союза. Народ это преимущественно всеядный и, возможно, по
этой самой причине живущий крайне недолго. Однако даже за свой короткий век
эти ребятки успевают проглотить не один центнер бутербродов с икрой,
попортить не один десяток девственниц и отправить на тот свет не одну сотню
бывших партнеров. Я в партнерах своего разобиженного олигарха никогда не
числился, однако вопрос от того проще не становился. Более того, его
отягчало то немаловажное обстоятельство, что за нами явно следили - даже
здесь, на высоте десяти тысяч метров, с первых минут работы турбореактивных
двигателей...
Человечка я заприметил уже через час-полтора после взлета. Заметил
вскоре после того, как, нацеловавшись до боли в губах, мы позволили себе с
Алисой небольшой тайм-аут. И то сказать: целоваться в авиалайнере - не самое
удобное занятие. А посему, коротко перекусив и даже позволив себе по
бутылочке легкого муската (не ужасайтесь, - бутылочки в самолетах
крохотные - в аккурат с нашу стопку!), мы откинулись в мягких креслах, отдав
себя в плен юношеских снов. То есть, в случае Алисы сны и впрямь можно было
именовать юношескими, я же с возрастом грез и розовых мыслей успел давно
распроститься. Потому, видно, и не мог заснуть. Стоило закрыть глаза, и в
салон самолета тут же начинали вползать разномастные мертвецы - с
простреленными лбами, в одежде, заляпанной кровью, с изломанными пальцами и
неестественно вывернутыми ногами. И разумеется, я снова видел лежащую на дне
бездыханную Алису. Поблизости от руки девушки из песка выпирал шишковатый
рапан, справа любопытной собачкой вилась усатая барабулька. Любопытно, что в
те лихие минуты я даже не заметил случайных соседей, а сейчас вот отчего-то
вспомнил... Словом, глюки были еще те, и уснуть под такое представлялось
совершенно невозможным! Счастье, что сама Алиса своей смерти уже не помнила.
Оно и понятно, девичья память короче младенческой, - потому и спал мой
ангелок спокойным сном, безнаказанно позволяя окружающим любоваться своим
детским профилем, нежно-розовым румянцем на щеках и загибающимися на концах
длинными ресницами. Ребенок, только-только превратившийся в девушку,
существо прямиком с Марса или какой-нибудь иной далекой планеты. Тот же
Толстой однажды вывел ее под именем Аэлита, и я нашего классика вполне
понимал. Он был очарован так же, как и я. Будь моя воля, я бы таким дамочкам
вообще запретил выдавать паспорта. Разве что портфолио в формате
восемнадцать на двадцать четыре...
Словом, заснуть я не мог, как ни пытался, и потому продолжал вертеться
в кресле, с левого бока переворачиваясь на правый, в сотый раз безуспешно
принимаясь пересчитывать умозрительных баранов, всерьез подумывая о том,
чтобы подойти к стюардессе за добавочной пайкой вина. К слову сказать,
парочка бюргеров, сидящих справа от нас, тем самым и занималась, одну за
другой опустошая крохотные бутылочки. Ряшки представителей Бундесвера успели