"Андрей Щупов. Эта странная игра" - читать интересную книгу автора

рассыпающийся грохот очередей. Даже по ночам, коротая время
возле костров, разжигаемых прямо на полу в заброшенных
квартирах, он вынужден был держать оружие наготове, сквозь
дрему прислушиваясь к происходящему вокруг. Аборигены здешних
мест отдыха не знали и караулили только момент, когда он
забудется или заснет. Выстрелы отпугивали их, но ненадолго.
Рано или поздно чудовища набирались решимости и
набрасывались на очередное его пристанище. Трещало дерево и
железо, пространство сотрясалось от нетерпеливого рыка.
Баррикады, столь кропотливо возводимые у дверей и оконных
проемов, разбрасывались в считанные секунды. Словно черный
смерч налетал на его логово, и приходилось вновь стрелять и
стрелять - в чьи-то глаза и чьи-то оскаленные пасти.
То утро, одно из первых встреченное в этом городе,
когда, одуревший от бессонницы, он высунулся из окна, ему
наверное никогда не забыть. То есть сейчас все воспринималось
несколько по-иному, почти буднично, а вот тогда потрясение он
испытал колоссальное. Потому что на башенку, в которой он
ночевал и которую без того осаждали с заката и до рассвета,
снова шли в атаку косматые твари. Если раньше он наблюдал
этих зверей фрагментарно и мимолетно, то теперь они двигались
на него в полный рост, неприкрыто демонстрируя собственное
уродство и этим самым уродством, очевидно, намереваясь
сломить волю защитника башни. И был действительно такой
момент, когда захотелось, взвизгнув, отбросить оружие,
зарыться лицом в собственные колени, скорчиться эмбрионом в
углу комнатки. В конце концов человеческие силы не
беспредельны. И все же Георгий сумел взнуздать себя.
Расшалившееся сердце сбавило обороты, дрожащие руки водрузили
на подоконник автомат, а пальцы сдвинули планку на режим
одиночного огня. Лишний раз следовало порадоваться, что
автомат попался знакомый - "Гарапонт-80". Очередная
модификация "Калашникова", с дугообразным магазином, газовым
отводом и удобным прикладом. Только калибр чуток побольше, но
для этих нетопырей в самый раз. Подобно снайперу, засевшему в
дзоте, Георгий дождался подходящего момента и стал садить по
наступающим, тщательно целясь, мимоходом ужасаясь
необыкновенной живучести тварей. Хватаясь за грудь или за
голову, они приседали и, скуля, отползали прочь. Многие,
отлежавшись, возвращались в строй. Те же, что передвигались по
воздуху, подлетать не решались, предпочитая кружить на
безопасной дистанции, и на них Георгий патроны не тратил.
Георгий... Славная замена детскому Жоре. Особенно с
добавкой Константинович. Георгии в России всегда были
победоносцами, а потому победил в то утро и он. Сначала
бегущие к башне сбавили темп, а там и вовсе попятились. А он
с той же сосредоточенностью стрелял убегающим вслед, без
малейшего стеснения посылая пули в поросшие рыжей шерстью
спины.
Позднее, выбравшись на улицу, Георгий осторожно