"Андрей Щупов. Эта странная игра" - читать интересную книгу автора

содрогается почва от ее прыжков, и недоумевал. Чуть позже
приблизился к арке, на глаз попытался прикинуть ширину и
высоту проезда. Получалось довольно прилично. И все же факт
оставался фактом: мышь, размерами превосходящая трехтонный
грузовик, удрала от него самым трусливым образом. А позднее
таким же образом от него задало деру змееподобное существо, в
котором не сразу и с некоторым даже шоком Георгий распознал
дождевого червя. Складчатой головой извивающаяся тварь
отшвырнула в сторону крышку канализационного люка,
стремительно распухая и сдуваясь, полезла в колодец. Такую же
панику Георгий наблюдал в детстве перед походом на рыбалку,
когда в поисках наживки одну за другой поднимал в огороде
влажные доски. Короче говоря, в этом застывшем посреди улицы
трамвае также могла оказаться какая-нибудь живность. Однако
обошлось, - вместо живности Георгий нашел винтовку и стопочку
пестро разукрашенных книг. Винтовку он, не раздумывая, повесил
через плечо, рассматривая книги, присел на сиденье. Увы,
издания оказались более чем странные. Если заглавие и первые
строки страниц еще кое-как расшифровывались, то далее
начиналась полная тарабарщина. Взор буксовал в расплывающихся
буквах, смысл читаемого безнадежно ускользал. Складывалось
ощущение, словно он пытается разглядеть нечто, погрузив голову
в мутный кисель. Стоило отвести глаза в сторону, как
наваждение исчезало. Обшивка салона, шляпки винтов, полосатая,
постеленная на полу резина - все отпечатывалось в голове с
исключительной отчетливостью. И снова с отчаянием обезьяны,
впервые повстречавшейся с зеркалом, он возвращался к началу
страниц.
"Вселенная возникает из первоатома, но первоатом
рождается из песчинок..." Что это? К чему?.. Он скользнул
глазами ниже и тотчас увяз в мешанине расплывающихся букв.
Нервно принялся листать дальше. "Малое способно пожрать
большое, ибо большое рождено малым. И малое, по воле
Всевышнего уничтожается токмо еще более малым..." И снова
паутина, в которой мозг затрепыхался беспомощной мошкой.
Что-то вроде нечеткой фотографии. И даже не фотографии, а
голографии, поскольку изображение заметно менялось, вторя
движению зрачков, наклону головы.
Чтобы не изводить более зрение, Георгий отложил книги на
сиденье. С некоторой опаской оглядел винтовку. Здесь, по
счастью, обошлось без сюрпризов. Прочная и надежная
конструкция. Механика затвора, форма приклада - все в принципе
было знакомо. Подумав немного, Георгий прошел в кабину
водителя.
Управлять трамваями ему никогда не приходилось, однако
интересно было попробовать. Устроившись в жестковатом кресле,
он наугад принялся щелкать многочисленными тумблерами. Вопреки
логике, электричество присутствовало, и техника изъявила
полное желание подчиняться. Затворились и снова распахнулись
дверцы, послушно замигали бортовые огни, включилось салонное