"Андрей Щупов. Путь" - читать интересную книгу автора

впервые, наверное, спросили себя, а надо ли нам в действительности
уезжать?.. Это выглядело чудовищным, почти святотатством, но именно над
этим мы сейчас размышляли.
Жизнь вне Пути... Как могла она сложиться для нас? Какой гранью
обернуться? Ведь до сих пор мы существовали ТОЛЬКО в движении и никак
иначе. Жили стремлением добраться до горизонта. Об этом говорилось везде и
всюду. К этому мы привыкли. И вот неожиданный барьер, баррикада, перед
которой мы застыли в смущении.
Весь день после этого разговора мы ходили, как в воду опушенные. И
лишь к вечеру зловещий "кабалистический" знак растаял. Барсучок принялся
колдовать над сервировкой нехитрого ужина. Чак суетился на кухне,
вполголоса ругая не закипающий чай. Все находились при деле, и, перетащив
в ванную комнату кресло, я уселся, заботливо примостив ноющий подбородок
на подушечке. В ванне, в шаге от меня, плескалась Чита.
- Горячая вода - это волшебство! Да, да, просто чудо!
- Увы, не помню, - пробормотал я.
- Бедный, несчастный... Ты обязательно должен принять ванну, сразу
после меня.
- После тебя? Но ведь это снова накачивать воду, нагревать ее,
сколько труда!..
- Ты видишь другой выход?
- Представь себе, вижу. Мы могли бы эту водичку поработать на нас
дважды. Ванна, как ты, верно заметила, достаточно просторная...
В дверь постучали, показалась голова Чака.
- Вода еще не остыла?
- Все прелестно, Чак! Я тебя люблю! - прямо из ванны Чита помахала
ему рукой.
- Если что, всегда могу подбросить дровишек.
- Спасибо не надо, - я решительно притворил дверь. Искристо улыбаясь,
Чита одарила меня одним наиболее теплых своих взглядов.
- Не трогай моего Чака! Он ужасно милый!
- А я?
- Ты? - она состроила гримаску, изображая задумчивость. - Ты у меня
бедненький! Потому что весь в шрамах и шамкаешь, как штарушка. Лис тоже...
- Она смолкла на полуслове и угрюмо начала гонять волны по воде. Еще пару
дней назад мы твердо условились не касаться этой темы.
Я кашлянул в кулак и попробовал улыбнуться.
- Между прочим, не ты один в шрамах и царапинах! - она ожила и,
дурашливо вывернув локоть, показала на бледную полоску. - И еще есть, на
ноге...
- Мозоль? - осведомился я.
- Сам ты мозоль!.. Шрам! Самый настоящий. Это я на стекло наступила.
Давным-давно. Знаешь, как болело!..
Бултыхаясь в ванне, она еще раз любовно пересчитала все свои синяки и
царапины. С гордостью объявила.
- Целых четыре штуки, дружок!
- Что ты говоришь! Должно быть это опасно. И потом, может быть, ты
обсчиталась? - намекнув таким образом на свои глубокие познания в области
подсчета царапин, я со скрипом пододвинул себя вместе с креслом к ванне.
Безусловно, я рисковал. Мокрые, в мыльной пене руки тут же обвили мою шею.