"Александр Щеголев. Пик Жилина" - читать интересную книгу авторасвою книгу, смирно лежащую на стуле, и сказал:
- Простите, но я, пожалуй... В общем, ерунда все это. - Ну, тогда расскажи мне, кто вон та пухлая пенсионерка, которая перепутала спортзал с клубом для одиноких дам? Он посмотрел. - Фрау Семенова? - Честно говоря, не знаю, как ее зовут. Боюсь, конфуз мо- жет получиться, потому что мы с ней где-то уже встречались. Она кто, местная? - Фрау Семенова, она из Австрии,- сказал коридорный.- Супруга председателя земельного Совета. - Ого! - сказал я.- Мы соседи? Тоже с двенадцатого? Мальчик остро взглянул на меня и сразу отвел взгляд. На- верное, заподозрил вдруг, что мои расспросы имеют другую, неназванную цель. И, наверное, с ужасом подумал, как и все они тут, правдивые и правильные, что писатель Жилин - отнюдь не только писатель. Ну и пусть его. Взаимная симпатия, по счастью, не исчезла из нашего разговора. - Я не знаю, с какого она этажа,- вежливо ответил он. Двери лифта, всхлипнув, раскрылись. Выкатилась кругленькая женщина, затянутая в красно-голубую униформу. Очевидно, тоже сотрудница гостиницы. В руках ее был роскошный букет желтых лилий. Окинув меня взглядом, полным кокетливого интереса, она Неожиданно остановилась. - Это вы? - восторженно спросила она. - Вас только что показывали в новостях. Я повернулся к коридорному. - Спасибо за все, дружок, но мне пора. Ты уж извини, что я так и не вспомнил, где мы с тобой раньше встречались. Он промолчал, ничего не ответив, он подождал, пока я вой- ду в кабину лифта, и только потом уселся на свой стул, поло- жив на колени Шпенглера, том номер два. - Меня зовут Кони,- успела сообщить женщина, прежде чем двери сомкнулись. Я вознесся на два этажа выше, в номер Славина... Братья-писатели, похоже, не скучали. На журнальном столи- ке, и под столиком, и на подоконнике, и на ковре под ногами теснились бутылки разных форм, размеров и расцветок. Великая китайская стена. И все были откупорены, опробованы, но ни одна не допита даже до половины. Пахло кислым - в гостиной явно что-то проливали. Еще пахло консервированной ветчиной, вскрытая банка стояла здесь же, на столике. Одна из разину- тых дверей вела в спальню - к несобранной постели, к мятым простыням и раскиданной одежде... Неряшливость, как извест- но, это признак постоянной концентрации на чем-то гораздо более существенном, чем ничтожные подробности окружающего мира. Евгений Славин в этом смысле приближался к просветлен- ным йогам. В смысле концентрации, естественно. И я с сожале- нием подумал, стараясь не озираться, что никогда мне не быть |
|
|