"Дмитрий Щербинин. Пронзающие небо" - читать интересную книгу автора

тридевять земель, в подземном царстве.
- ...Вы, стало быть, подарите мне какую-то волшебную вещь... Вот уж
будет чем похвастаться...
- Вещь я тебе подарю, только вот лучше уж не перед кем ею не
хвастаться. В тайне держать. Потому что... а впрочем, ты скоро сам
поймешь...
Тут она запустила руку, в подол своего ледового платья, и в те
несколько мгновений, пока меж ними тишина висела, Алеша пристально в ее лицо
вглядывался, и ведь видел, как холодно, как далеко от всех его чувств эта
снежная колдунья пребывает. Был в его сердце порыв: сейчас же развернуться,
да и броситься со всех сил прочь. Колдунья почувствовала это, улыбнулась, и
словно зазвучал ее голос, и снова ворожил:
- Что же ты, бежать собрался? - вопрос прозвучал с легким, материнским
укором.
- Нет, нет... - Алеша очень смутился тем, что колдунья могла подумать,
что он испугался, и он поспешно оправдывался. - ...И вовсе я и не собирался
никуда бежать; это, знаете ли, какой-нибудь мальчишка лет десяти испугался,
потому что страшных сказок наслушался.
- Ну, вот и хорошо...
Снежная колдунья достала что-то из подола, однако пока ее ладонь была
сжата, и волшебный подарок оставался сокрытым.
- Знаешь, Алеша, пожалуй я не стану к тебе подходить; а то, видишь ли -
живу я в таких студеных краях, что вся насквозь этим холодом пропиталась, и
боюсь, что насквозь могу тебя проморозить. Ну ничего - это дело
поправимое...
Колдунья оставалась на месте, шагах в десяти от Алеши, но рука ее стала
удлиняться, и вот уже распахнулась ладонь перед самыми глазами юноши. В
первое мгновенье он отпрянул - прожгло лицо леденистое дыхание, и сразу
вспомнился вихрь, который ворвался в лес; вспомнилась тревога, из-за которой
он и Ольгу с собою не позвал - понял Алеша, что именно колдунья и была тому
причиной, что нечего от нее добра ждать, и вновь был порыв - повернуться,
бежать... но...
Он уже стоял завороженный... На белой ладони лежал дивной красоты
медальон - был он круглой формы, темный, с орнаментом, изображающем
переплетшихся в борьбе чешуйчатых змиев. В центре красовался необычайных
размеров драгоценный камень, подобный кристально чистой небесной воде,
затвердевшей от холода.
- Нравиться?
Алеша молча кивнул.
- Тогда, надевай. ...
Юноша начал медленно приближать руку - опять была неуверенность, опять
чувствие, что что-то противоестественное происходит.
- Что же ты?..
Этот вопрос, в котором слышалась насмешка, словно подстегнул его.
Голос, обжигая ледяным дыханием, прозвучал над самым ухом, и он боялся, что
колдунья подошла, что сейчас вот рассмеется, заморозит его - он не смел
поднять голову, взглянуть на нее, страшно ему было. Вот он резким движением
взял медальон, сильно вздрогнул, и не смог сдержать вырвавшегося из груди
вскрика - вскрикнул он потому, что в это краткое мгновенье пронеслось перед
ним то, с чего начался этот день: пронеслись те расплывающиеся видения мира