"Дмитрий Щербинин. Ковер" - читать интересную книгу автора

можно было сравнить с недостающим солнечным светом. Круг был сложен из ее
чудесных волос, и сначала Михаилу подумалось, что эти волосы острижены,
однако, приглядевшись он понял, что это все ее коса - коса небывалой длинны
- по крайней мере пять метров было в ней. Но Михаил не удивлялся - он уже
научился ничему не удивляться. И еще он очень захотел, чтобы поскорее все
это заканчивалось, чтобы смог вырваться домой, точнее - в парк, к Тане.
Девушка не обратила ни на Михаила, ни на Унти совершенно никакого
внимания - как только появился карлик, она заговорила ему:
- Твои крысы совсем озверели с голода. Подкорми их хоть чем-нибудь... Они
бы давно съели меня, если бы не круг из волос, но и так они грызутся - едят
друг друга - я стараюсь не обращать внимания, но скрежет их клыков,
верещание, визг, потом треск раздираемой плоти... Все это так страшно - я не
могу этого терпеть. Накорми их, Сроби, иначе я так и не закончу своей
работы...
И тут только Михаил, который поглощен был созерцанием ее дивного лика,
увидел, что на коленях у нее лежит пряжа - кажется, огромное полотно, но
видна была только малая часть его, так как большая часть, сложенная
аккуратной горочкой лежала возле ее ног. И у Михаила, как только он на это
полотно взглянул, даже голова закружилась - дело в том, что там была
изображена часть звездного неба, и звезды казались настолько живыми, что
было это словно оконце - оконце к нему может быть только у потолка, он же
смотрел на него сверху вниз - вот и покачнулся, представилось ему, будто
вниз головой висит.
Карлик ничего не ответил - он вообще за все время не произнес ни одного
слова и даже звука ни одного не издал. В этом кровавом свете, кстати, Михаил
смог разглядеть и его лицо. Он был темным - не черным, а именно темным,
словно бы изнутри изгнил - ни одна черточка не шевелилась на его лице, это
было каменное лицо, и не понятным было, как этот истукан вообще может
ходить.
Вот он махнул своей маленькой, кукольной рукой (а плечо Михаила до сих
пор стенало от его каменной хватки) - и, послушно этому взмаху, темневшие по
углам крысы, встали вдруг на задние лапы, и, чеканя шаг, убрались в свои
норы. Однако, прошло не более минуты (все это время, зачарованный Михаил
рассматривал кусочек полотна) - как крысы появились вновь. Однако - о чудо!
- теперь все они облачены были в белые, поварские халаты, да еще с
колпачками на головах. В лапках же они сжимали все те предметы, которые
могли бы понадобиться в работе поварам. По прежнему чеканя шаг, они прошли к
некому большому черному кубу, который почти полностью загораживал одну из
стен - они нажимали на его кажущиеся совершенно гладкими стены и в них
раскрывались дверки, из которых выливалось синеватое сияние. Крысы заходили
в дверки, и возвращались уже груженные разными продуктами, среди которых
были как и знакомые (как например сыр или петрушка), так и совсем невиданные
- какие-то сиреневые шары, какие-то ярко-зеленые, словно змеи шипящие
напитки. Однако, ничего этого крысы не ели - они аккуратно разложили все это
(а там было очень-очень много разных вещей, и из того же черного куба
достали большой ржавый котел, в котором уже что-то булькали. Вот разом
взмахнули своими длинными хвостами и вспыхнуло ярко-синее пламя, жар от
которого почувствовал и Михаил. Жидкость, которая была в котле тут же
закипела, взвилась к потолку зеленоватым дымком, а крысы-повара уже
суетились вокруг, подбрасывали в котел приправы, заливали жидкости. А две