"Ирвин Шоу. Богач, бедняк" - читать интересную книгу автора

видел. А теперь приперся сюда и подает плохой пример американской молодежи
- у всех на виду тискает девушку. А еще в форме!
- Если вы сейчас же их не выведете, я их измордую, - глухо произнес
солдат, сжимая кулаки.
- Ты оскорбил человека, я слышал собственными ушами, - сказал билетер
Тому. - В нашем кинотеатре это не пройдет. Убирайся!
Теперь уже возмущался почти весь зал. Билетер нагнулся и схватил Тома
за рукав. Почувствовав его сильную руку. Том понял - с этим типом
связываться не стоит. Он встал:
- Идем, Клод, - и, обращаясь к билетеру, добавил: - Хорошо, мистер, мы
уйдем. Мы не хотим скандала. Но вначале верните нам деньги за билеты.
- И не надейтесь.
- Я знаю свои права, - снова усаживаясь на место, заявил Том и,
заглушая пушечную стрельбу на экране, звонко крикнул на весь зал: - Ну,
давай, бей меня, скотина!
- Ладно-ладно, - вздохнул билетер, - отдам я вам ваши деньги, только
катитесь отсюда поскорее.
Ребята поднялись. Том с улыбкой посмотрел на солдата:
- Я тебя предупреждал. Буду ждать на улице.
- Иди скажи своей мамочке, пусть сменит тебе пеленки, - ответил солдат,
тяжело опускаясь в кресло.
В фойе билетер из собственного кармана выдал каждому по тридцать пять
центов и взял с ребят расписки, чтобы потом предъявить их владельцу
кинотеатра. Том подписался фамилией учителя алгебры, а Клод - фамилией
президента банка, с которым имел дело его отец.
- И чтобы я вас больше здесь не видел! - пригрозил билетер.
- Это общественное место, - сказал Клод. - Только попробуйте не
пустить! Будете отвечать перед моим отцом.
- А кто твой отец? - с беспокойством спросил билетер.
- Придет время - узнаете, - угрожающе ответил Клод.
Ребята торжественным шагом вышли из фойе. На улице они хлопнули друг
друга по спине и разразились громким хохотом. До конца картины оставалось
полчаса. Они зашли в соседнюю закусочную и на деньги, полученные от
билетера, заказали по куску пирога и по чашке кофе. Радио за стойкой было
включено, и комментатор говорил о вероятном решении верховного немецкого
командования отвести войска к Альпам, чтобы стоять там насмерть.
Том слушал, недовольно скривив по-детски круглое лицо. Он ничего не
имел против войны как таковой, но его тошнило от всех этих идиотских
разглагольствований о самопожертвовании, идеалах и "наших храбрых
ребятах".
- Эй, красотка, - окликнул он официантку, сидевшую за стойкой и
полировавшую ногти, - вы не могли бы завести какую-нибудь музычку? - Он
был по горло сыт патриотизмом, которым его пичкали дома Рудольф и Гретхен.
- Разве вас не интересует, кто победит в этой войне? - лениво взглянув
на ребят, спросила официантка.
- А у нас белые билеты. Редкая глазная болезнь, - ответил Том, и они с
Клодом снова громко захохотали.


Когда сеанс окончился, они уже поджидали у дверей кинотеатра. Зрители