"Ирвин Шоу. Раствор Мэнникона (Сборник "Судьбы наших детей")" - читать интересную книгу автора

серую мышь, черную и пегую, прибрался, сделал записи, выключил свет и
отправился домой.
Домой он возвращался пешком. "Плимут" понадобился жене - она поехала
играть в бридж. Автобусы уже давно не ходили, а позволить себе такую
роскошь, как такси, он не мог, даже если бы сумел поймать его в столь
поздний час. По дороге домой он заметил свой "плимут" перед каким-то
темным зданием на Сенет-стрит, в миле от их дома. Жена не сообщала
Мэнникону, у кого она играет в, бридж, и он не узнал, чей это был дом,
лишь удивился, как это люди могут играть в бридж до двух часов ночи, да
еще в полнейшей темноте. Но зайти он не решился. Жена говорила, что его
присутствие путает ей все карты.


- Возьми свои записи, - сказал Сэмюэл Крокетт, - и спрячь их в
портфель. И замкни холодильник. - (Теперь там уже было восемнадцать
мертвых мышей.) - Я полагаю, нам следует все это обсудить в каком-нибудь
таком месте, где нам не будут мешать.
Этот разговор состоялся под вечер следующего дня. В одиннадцать утра
Мэнникон зашел к Крокетту, который работал в соседней комнате. В
лабораторию Мэнникон приехал еще в шесть тридцать, так как не мог заснуть,
и все утро погружал различные желтые предметы, что ему попадались под
руку, в раствор, который в два семнадцать дня Крокетт уже окрестил
раствором Мэнникона. Это был первый в жизни Мэнникона случай, когда что-то
было названо в его честь (двое его детей были названы в честь родителей
жены), и Мэнникон увидел себя, хотя покуда не слишком отчетливо, Величиной
в мире Науки. Он даже решил приобрести контактные линзы прежде, чем
появятся фоторепортеры из популярных журналов.
Крокетт, или Крок, как его обычно звали, был из тех молодых людей, что
разъезжали со смазливыми девчонками в открытых спортивных машинах. Правда,
у него была только "ланча", но зато с откидным верхом. Ему было двадцать
пять лет и три месяца, и в свое время он считался лучшим на курсе в МТИ.
Занимался он спонтанно зарождающимися кристаллами и сложными белковыми
молекулами, что в иерархии Фогеля - Паульсона было равнозначно званию
маршала в штабе Наполеона. Этот худощавый неутомимый янки всегда знал, где
его ждет удача.
После того как Мэнникон все утро погружал в раствор желтые предметы
(желтый шелк, желтую вату, желтую промокательную бумагу), безрезультатно
разумеется, и после того как он казнил более дюжины желтоватых мышей, у
него возникла потребность с кем-нибудь посоветоваться, и он отправился в
соседнюю комнату, где на лабораторном столе из нержавеющей стали, задрав
ноги вверх, сидел Крокетт. Крокетт слушал портативный проигрыватель,
посасывая кусочек сахару, пропитанный ЛСД.
Сначала Крокетт возмутился, что его потревожили: "Какого черта тебе
здесь надо, Флокс?" Молодые коллеги называли Мэнникона Флоксом. Это было
вроде профессиональной клички. Но когда Мэнникон объяснил причину своего
визита, Крокетт согласился заглянуть в его лабораторию. Из прошлого опыта
Мэнникон знал, что прибегать к помощи Крокетта было делом весьма полезным.
Уже в час пятьдесят семь Крокетту пришла в голову блестящая идея - ввести
раствор перорально мышам разной окраски, в том числе и желтой, едва ли не
последней из группы желтых мышей в виварии у Мэнникона. Белая, серая,