"Боб Шоу. Астронавты в лохмотьях (Мир и Верхний Мир - 1)" - читать интересную книгу автора

- По-моему, Ваше Величество, я и сказал шесть десятилетий, но у меня
есть другое предложение, которое я прошу позволения предложить вашему
вниманию. - Гло слегка шатался, а голос его вибрировал. - Я имею честь
представить на ваше рассмотрение замысел, устремленный в будущее, который
обеспечит небывалые перспективы для нашей великой нации. Через тысячу лет
наши потомки будут вспоминать ваше правление, дивясь и благоговея при мысли
о том, что...
- Магистр Гло! - Голос Прада прозвучал недоверчиво и сердито. - Ты
болен или пьян?
- Ни то, ни другое, Ваше Величество.
- Тогда хватит болтать о будущем и ответь на мой вопрос о кристаллах.
Некоторое время Гло ловил ртом воздух, а его грудная клетка вздулась,
натянув свободный серый халат.
- Боюсь, я все-таки слегка нездоров. - Он схватился рукой за бок и с
шумом упал в свое кресло. - Мой старший математик, Лейн Маракайн,
представит вам факты за... гм... меня.
Толлер с растущей тревогой смотрел, как брат встал, поклонился в
сторону возвышения и дал сигнал ассистентам, Квейту и Локранану, вынести
вперед наглядные материалы. Они лихорадочно суетились, устанавливая стенд и
развешивая плакаты, которые упорно скручивались, и пришлось их
разглаживать, чтобы удержать на плоскости. Пауза затянулась, и даже вялый
принц Пауч начал ерзать. Толлер с беспокойством увидел, что Лейн дрожит от
волнения.
- Что ты хочешь нам сказать, Маракайн? - дружелюбно спросил король. -
Не предстоит ли мне в мои годы вновь очутиться в школьном классе?
- Графики помогут нам, Ваше Величество, - сказал Лейн. - Они
иллюстрируют факторы, определяющие... - Пока он демонстрировал основные
особенности ярких диаграмм, конец его реплики стал почти не слышен.
- Тебя не слышно, - раздраженно бросил Чаккел. - Громче!
- Где твои манеры? - съязвил Леддравор, поворачиваясь к нему. - Разве
так обращаются к молоденькой застенчивой девушке?
Многие в публике, подыгрывая, громко заржали.
"Ох зря я это делаю", - подумал Толлер, вскакивая. Кровь ударила ему в
голову. Колкорронский этикет диктовал, что вмешаться и ответить на вызов -
а оскорбление всегда считалось вызовом, - брошенный третьей стороне, значит
усугубить первоначальный позор; это показывало, что оскорбленный слишком
труслив, чтобы защитить свою честь. Лейн часто говорил, что долг ученого -
оставаться выше подобных неразумных обычаев, и старый этикет более подобает
драчливым животным, чем мыслящим людям. Зная, что брат не сможет и не
захочет отвечать на вызов Леддравора, а также и то, что ему нельзя открыто
вмешаться, Толлер пошел по единственному остававшемуся пути. Он выпрямился,
выделившись среди безучастно сидящих вокруг, и подождал, пока принц заметит
и поймет его угрожающую позу.
- Довольно, Леддравор. - Король ударил по подлокотникам трона. - Я
хочу услышать, что скажет этот крикун. Продолжай, Маракайн.
- Ваше Величество, я... - Лейн так отчаянно дрожал, что трепыхался
халат.
- Постарайся успокоиться, Маракайн. Я не хочу длинного изложения -
достаточно, если ты скажешь мне, через сколько лет, по твоей экспертной
оценке, мы сможем выпускать пикон и халвелл.