"Боб Шоу. Путешествие в эпицентр" - читать интересную книгу автора

Он взял стрелу, натянул тетиву и прицелился. Дрожащие в нагретом
воздухе концентрические круги казались теперь очень далеко. Он выстрелил,
и еще до того, как лук зазвенел недовольно и негармонично, понял, что
дернул тетиву слишком резко вместо того, чтобы плавно ее отпустить. Стрела
прошла высоко и пролетела над мишенью. Хачмен выругался, но это не помогло
разрядить напряжение, и он стал снимать снаряжение, нервно выдергивая
ремешки застежек.
- Извини, дорогой, - Викки произнесла это извиняющимся тоном, как
маленький ребенок, подошла со спины и обняла его. - Я не виновата, что так
тебя ревную.
- Ревнуешь! - Хачмен истерически хохотнул, чувствуя, что на самом
деле близок к слезам. - Если бы ты застала меня целующим другую женщину и
тебе это не понравилось, тогда это называлось бы ревностью. А то, что ты
выдумываешь про людей, которых показывают по ящику, мучаешь себя и
вымещаешь это на мне - это... это черт знает что!
- Я тебя так люблю, что не хочу, чтобы ты даже замечал других женщин.
- Рука Викки скользнула от пояса ниже, и в то же мгновение Хачмен
почувствовал, как она прижалась грудями к его пояснице и ткнулась головой
ему между лопатками. - Дэвид еще не пришел из школы...
"Я буду последним дураком, если поддамся так быстро..." - сказал себе
Хачмен, но уже не мог прогнать мысль о доме, где никого нет - редкий
случай - и где можно, не таясь, не сдерживаясь, заняться любовью, что,
собственно, Викки и предлагала. Она так любит его, что не хочет, чтобы он
даже замечал других женщин - в таком свете ее слова и поступки выглядят
почти логично. Викки настойчиво прижималась упругим животом к его
ягодицам, и он уже готов был поверить, что сам во всем виноват, потому что
вызывает в ней эту неукротимую страсть. Хачмен повернулся и позволил себя
поцеловать, рассчитывая обмануть ее, отдать тело и сохранить за собой
разум, но по дороге к дому понял, что его снова переиграли. После восьми
лет супружеской жизни ее притягательность настолько возросла, что он даже
не мог представить себя в постели с другой женщиной.
- Из-за своей врожденной моногамности я постоянно попадаю в
невыгодное положение, - пробормотал он, складывая лук и колчан снаружи у
двери. - Меня бессовестно используют.
- Бедненький. - Викки прошла на кухню впереди него и принялась
раздеваться, едва он захлопнул дверь.
Сбрасывая на ходу одежду, Хачмен двинулся за ней в спальню. Когда они
легли, он сунул руки за спину Викки и крепко обнял за плечи, затем подпер
ее пятки своими ступнями - получилось что-то вроде тисков, сжимающих тело
Викки, удерживающих его в неподвижности, своего рода замена узды, которую
ему ни разу не удавалось накинуть на ее мысли.
После, когда он лежал рядом с ней в состоянии
полусна-полумечтательности, полузабыв о своей грусти и заботах, мир за
окном казался тем спокойным миром, который он знал когда-то мальчишкой.
Солнце, заглядывающее поздним утром в спальню, едва слышный разговор в
саду, тележка молочника с позвякивающими бутылками за оградой, мерный звук
ручной газонокосилки где-то вдали... И сейчас он чувствовал себя в такой
же безопасности. Бомба, вся концепция ядерной катастрофы, казались
далекими и такими же устаревшими, как Джон Фостер Даллес, телевизоры с
двадцатисантиметровыми экранами и сенатор Маккарти... Мы прошли важный