"Том Шарп. Дальний умысел (сатирический роман о литературе)" - читать интересную книгу автора

запродать книгу - это любой дурак сможет, дан только выгодный товар. Нет,
нужно пристроить ее именно кому следует, чтобы сделка имела полный эффект и
нужные последствия, чтобы она всячески укрепила репутацию книгопродавца и
послужила его дальнейшей выгоде. И уж само собой, к выгоде его авторов.
В расчеты его входило будущее: он предвидел неудачи знаменитых авторов
- и книги, успеху которых помешает авторская безвестность. Френсик тасовал
воображаемые карты - это он умел. Иногда он уступал книги мелким фирмам за
пустячные авансы, хотя мог бы договориться с фирмой побольше об авансе
покрупнее. Такие жертвы потом окупались - скажем, изданием романа, которого
и пятьсот экземпляров едва ли разойдутся, но почему-либо нужного Френсику в
печати. Свои резоны Френсик не оглашал, равно как имена маститых авторов,
зарабатывающих на жизнь детективами или полупорнографией, укрываясь под
псевдонимами. Тут простирался покров тайны, и даже Френсик, чей ум был полон
неверными уравнениями личностей и вкусов, покупок и цен, долгов и
платежей,- даже он понимал, что посвящен далеко не во все. Расчеты
расчетами, но, в конечном счете, вывозит всегда удача, а в последнее время
удача изменила Френсику. Значит, надо действовать осторожненько - ив это
утро Френсик был предельно осмотрителен.
Он обзвонил приятелей-юристов и удостоверился, что стряпчие
"Кэдволладайн и Димкинс" - старая, надежная и весьма почтенная фирма,
обслуживающая самую респектабельную клиентуру. Лишь затем набрал он
оксфордский номер мистера Кэдволладайна - чтобы напрямик поговорить о
присланном романе. Поверенный изъяснялся по старинке. К его глубочайшему
сожалению, встреча мистера Френсика с автором не представляется возможной.
Инструкции предполагают совершеннейшую тайну: любые переговоры должен вести
лично мистер Кэдволладайн. Разумеется, все лица и происшествия в романе
вымышленные. Да, если угодно, мистер Френсик может включить в договор
дополнительный параграф, освобождающий издательство от финансовой
ответственности на случай возбуждения дела о клевете. Он, впрочем, всегда
полагал, что подобный параграф составляет неотъемлемую часть всякого
договора между издателем и автором. Френсик сказал, что да, конечно,
составляет: он просто хотел лишний раз подчеркнуть этот момент, поскольку
имеет дело с автором-анонимом. Мистер Кэдволладайн выразил полнейшее
понимание.
Френсик положил трубку увереннее, нежели снял, и смелее возвратился на
круги своя, к воображаемым сделкам. Он пошел проторенной тропкой, мысленно
задержавшись возле нескольких видных издательств и миновав их. Такому
роману, как "Девства ради помедлите о мужчины", нужен был издатель с
безупречной репутацией, отсвет которой лег бы на книгу. Френсик отсеивал
одного за другим и наконец сделал свой выбор. Рискованный, конечно: однако
игра стоила свеч. Но сначала требовалось мнение Сони Футл.
Она высказала его за обедом в итальянском ресторанчике, где Френсик
обычно угощал своих более или менее второстепенных авторов.
- Редкостная книжица,- заметила она.
- Пожалуй что,- признал Френсик.
- Но что-то в ней есть. Есть искренность,-сказала Соня, понимая, чего
от нее ждут.
- Согласен.
- Проникновенность.
-- Само собой.