"Том Шарп. Звездный час Уилта" - читать интересную книгу автора

- Вы хотите сказать "проруха"? - в опасном соседстве "старухи" и
"прорехи" ему почудилось предвестие того, что Флинт снова намерен
завестись на тему своей интимной жизни. Старик совсем свихнулся.
- Проруха? Будет ему проруха. Кого он собирается прослушивать?
- Он со мной не очень откровенен. Он вообще простым оперативникам не
доверяет - боится утечки информации. Моча ему в голову ударила, что ли?
Эти слова оказались последней каплей. Инспектор Флинт сорвался с места,
опрометью кинулся в уборную и ненадолго обрел там покой.
В кабинет он вернулся, излучая почти идиотское блаженство.
- Передай Роджеру, что я готов оказать любую помощь. - произнес он. - С
превеликим удовольствием.
- Вы серьезно?
- Серьезнее не бывает. Пусть зайдет ко мне. Так и передай.
- Как скажете. - и Йейтс, не веря своим ушам. вышел из кабинета.
Отупевший от лекарств Флинт остался сидеть, как сидел В его затуманенном
сознании светилась только одна мысль: значит, Роджер хочет прослушивать
телефоны без разрешения начальства? Ну, тогда плакала его карьера. И уж
Флинт постарается, чтобы сукин сын не отступился от своей затеи. Радужные
предчувствия придали ему сил, и он по рассеянности отправил в рот еще одну
таблетку.
3
Знай инспектор, как разворачиваются события в Гуманитехе, он возликовал
бы пуще прежнего. Уилт вернулся с заседания комиссии по спасению колледжа
весьма довольный собой. Предположим, министр действительно прислушивается
к мнению мистера Скадда. Предположим, на Гуманитех обрушится десант
инспекторов Ее Величества - Уилт давно сообразил, что ему это только на
руку. Пусть-ка они ответят ему, что такое, по мнению министерства,
гуманитарные науки. "Навыки общения и мастерство самовыражения" - это из
другой оперы. Вот уже двадцать лет Уилт преподает в Гуманитехе и все эти
годы никак не может получить внятного ответа на вопрос, что скрывается за
выражением "гуманитарные науки". Некогда мистер Моррис, в то время
заведовавший кафедрой, высокопарно изрек, что задача его кафедры -
"приобщать заочников к достижениям культуры". На деле это означало, что
преподаватель должен усадить обормотов за чтение "Повелителя мух"7 и
"Кандида", а потом расспросить, что они думают о прочитанном, и изложить
свою точку зрения. Уилт убедился, что от такой методы толку мало. По его
словам, не студенты приобщались к культуре, а преподаватели приобщались к
дикости, которую выказывали на занятиях их подопечные. Сколько коллег
Уилта полегло с нервным расстройством, сколько убрали подальше дипломы и
подались торговать молоком. Уилт попытался придать занятиям более
практический уклон. Он стал учить студентов, как правильно заполняется
бланк при уплате подоходного налога, как оформляют документы для получения
пособия по безработице - короче говоря, как одолеть бюрократические
премудрости, из-за которых преуспевает в государстве всеобщего
благоденствия только средний класс да образованные карьеристы, а
рачительные бедняки, ошалевшие от засилья канцелярщины, терпят унижения.
Но вести эту линию Уилту было нелегко. То его допекали бредовыми
умствованиями педагоги-теоретики вроде доктора Мэйфилда, порождение
шестидесятых годов, то вдруг у администрации колледжа начинался зуд
расточительства. Уилт уже не знал, куда деваться от наплыва видеокамер и