"Жан-Мишель Шарлье, Жан Марсилли. Преступный синдикат " - читать интересную книгу автора

товар. Для более крупных оптовиков и изготовителей готового платья они
представляли буквально золотое дно. Едва успев устроиться в гостинице, любой
такой заказчик обнаруживал, что к его персоне проявляется самый живой
интерес. Ему наперебой предлагали посетить театр, мюзик-холл, нашумевшее
представление, чтобы закончить все это переговорами в одном из лучших
ресторанов города в надежде на то, что на десерт удастся вытянуть из гостя
солидный заказ, а также внушительный чек. Если было нужно, его вели в одно
из модных злачных мест, где всегда в изобилии имелись самые дорогие редкие
напитки. Чтобы он мог по достоинству оценить все это, ему давали один-два
ящика с собой. И последний шикарный жест - предлагалась коробка с
французским шампанским "Мойэ э Шандон" и сообщалось, что в номере гостиницы
его уже ждет самая красивая девушка Нью-Йорка. Так это зачастую и бывало.
Костелло и Луканиа рассказали остальным о своем открытии. И сразу же,
действуя уже испытанными методами, они добились от фабрикантов заверения,
что только их товар - виски, шампанское, девушки - будет использоваться для
обработки покупателей из провинции. А затем они пришли к выводу, что в
торговле готовым платьем вообще скрыты неисчерпаемые возможности.
"Я знаю, что нам необходимо", - заявил Мейер Лански. Спустя три дня он
представил своим друзьям поразительную личность. Неуклюжий, долговязый,
одетый в бесформенное тряпье, отдаленно напоминающее костюм, он вызвал
удивленный возглас Фрэнка Костелло:
- Послушай, Мейер, ты уверен, что этот гражданин разбирается в готовом
платье?
Пришедший изобразил на лице некое подобие улыбки, которая больше
смахивала на отвратительную гримасу. Лански начал волноваться, особенно
когда заметил, что Чарли Луканиа не спускает горящих глаз с его "кандидата".
- Слушай, Чарли, конечно, он не Адонис, но что нам мешает проверить его
в деле...
- Я все вижу, - бросил в ответ Луканиа.
Мейер Лански прикусил губу. Он готов был обидеться. Вмешался Костелло:
- Хорошо! Как же тебя зовут? Гость вздохнул.
- Луис Бухалтер, но друзья зовут меня Лепке.
Последовал дружный смех. Он воспринял его спокойно, словно ожидал
именно такой реакции. С невозмутимым видом он признался:
- Я понимаю, мое имя кажется смешным. Но я им дорожу. Когда я был
маленьким, мама мне говорила: "Ты мой Лепкеле". На идиш так звучит
уменьшительное от Луиса. Приятели в школе превратили меня в Лепке...
- И все-таки это дурацкое имя... - оборвал Луканиа.
Багси Сигел, который до этого не произнес ни слова, подошел к Лепке,
пожал ему руку и примирительно сказал:
- Ну, на свете все бывает. Но хорошо было бы, если бы ты в двух словах
рассказал нам о твоем бизнесе с тряпками. Смотря на тебя, выряженного как
чучело, многое не поймешь, не так ли?
Бухалтер, в котором заговорила вдруг оскорбленная гордость, заметно
оживился:
- Мой бизнес не такая уж плохая штука. Конечно, у меня нет такой мощной
организации, как ваша, но мои ребята проворачивают дела неплохо. Все, что
касается покупателей готового платья, на мой взгляд, ненадежно. Я вам
говорю: витрина - это не самое важное. Если клиент несообразителен, то в
"примерочной" не составит труда обработать его как следует и объяснить, что