"Алейхем Шолом. Рассказы" - читать интересную книгу автора

Как мог я относиться к нашему квартиранту, еврейскому немцу, подряд-
чику Герцу Герценгерцу, если говорил он по-еврейски, ходил с непокрытой
головой, брил бороду, не носил пейсов и надевал сюртук, покрывавший -
простите - только верхнюю половину тела? Я вас спрашиваю, как мог я
сдерживаться и не помирать каждый раз со смеху, когда этот еврейский не-
мец или немецкий еврей заговаривал со мной по-еврейски?
- Скажи мне, милый кнабе1, а какой раздел из Пятикнижия должны читать
в эту субботу?
- Хи-хи-хи, - фыркал я и прикрывал лицо рукой.
- Скажи же, киндхен2, какой раздел из Пятикнижия должны читать в эту
субботу?
- Хи-хи-хи, "Болок" *, - выпаливал я с хохотом и убегал от него.
Но все это было вначале, когда я его совсем еще не знал. После, когда
я познакомился поближе с этим немцем, господином Герцем Герценгерцем (он
жил у у нас в доме целый год), я его так полюбил, что меня уж совершенно
не трогало, что он не молится и не совершает омовения рук перед едой.
Сначала я не понимал, как может жить этот человек на свете? Как только
земля его носит? Почему он не подавится во время еды? Почему его непок-
рытая голова не оплешивеет? От Моти-Ангела смерти я слышал из его
собственных уст, что этот еврейский немец-оборотень, то есть, что он-ев-
рей, превратившийся в немца, и что он может еще превратиться в волка, в
корову, в лошадь или даже в утку... "В утку? Хи-хи-хи! Вот это де-
ло!"-так думал я и искренне жалел немца. Одного лишь я не мог понять:
почему отец, набожный и богобоязненный еврей, всегда уступал ему почет-
ное место и почему другие евреи, приходившие к нам, оказывали ему уваже-
ние:
- Здравствуйте, господин Герц Герценгерц!
- Да будет мир с вами, господин Герц Герценгерц! Садитесь, пожалуйс-
та, господин Герц Герценгерц!..
Однажды я даже спросил у отца об этом, но он прогнал меня:
- Убирайся отсюда, это не твое дело! Что ты все j в ногах путаешься?
Лучше бы позанялся талмудом!
Опять талмуд! Боже мой!.. Я тоже хочу смотреть, я тоже хочу слышать,
что он говорит!
Как-то, войдя тихонько-тихонько в комнату, я забрался незаметно в
уголок и стал слушать, о чем разговаривают, как громко смеется господин
Герц Герценгерц, раскуривая толстую черную сигару, которая так прекрасно
пахнет. Вдруг подошел отец и отпустил мне оплеуху.
- Ты опять здесь, бездельник?! Что из тебя выйдет, неуч ты этакий!
Господи, чем этот мальчишка окончит? Кхе-кхе-кхе...
Господин Герц Герценгерц вступился за меня:
- Не трогайте мальчика, не трогайте его...
Но это было бесполезно. Отец прогнал меня. Я достал талмуд, но сидеть
над ним не хотелось. Что делать? Я бродил из одной комнаты в другую, по-
ка не пришел в ту, лучшую комнату, которую занимал господин Герц Герцен-
герц. О, как там было светло и красиво! Горели лампы, сверкали зеркала.
На столе-большая серебряная чернильница, красивые перья, человечки, ло-
шадки, всякие безделушки, костяшки, камушки и... ножик. Что за ножик! О,
если бы мне такой ножик! Как я был бы счастлив! Какие бы вещи я вырезал
этим самым ножиком! Ну-ка, надо попробовать, остер ли он? Еще бы! Он ре-