"Александр Шалимов. Тайна "Тускароры"" - читать интересную книгу автора

Волин отложил письмо Дымова в сторону.
Дальше несколько телеграмм... Поздравления по случаю избрания Волина
членом-корреспондентом Национальной академии США. Письмо от Лухтанцева. Ну
конечно, Николай Аристархович теперь возмущается, что "Тускарору" передали
из ведения Петропавловского филиала и подчинили непосредственно
Всесоюзному институту океанологии. Это теперь-то, когда газеты заговорили
о развертывании донных исследований. А кто несколько месяцев назад
предлагал законсервировать станцию? Так что напрасно обижаетесь, дорогой
Николай Аристархович... "Тускарора" с каждым годом будет приобретать все
большее значение. Она теперь - наш главный плацдарм в наступлении на
океаническое дно.
А у филиала другие задачи - течения в северо-западной части Тихого
океана, рыбное хозяйство, подводные пастбища, миграция рыб. И без
"Тускароры" работы вам прибавится. Извольте обеспечить сто миллионов
центнеров ежегодной добычи рыбы только в одном Тихом океане... В конце
письма приписка: "Приходил Розанов, просил взять на работу, уверял, что не
может без моря. Я его, конечно, выгнал..."
"Конечно, выгнал..." А, собственно, почему? Волин встал из-за стола.
Прошелся по кабинету... Долго глядел в окно на серую рябь залива и
холодный закат... Кто дал право бездумно и равнодушно клеить на человека
ярлык, равнозначный волчьему билету? Розанов и так слишком дорого заплатил
за свою слабость. После той истории на дне сам подал заявление об уходе со
станции и из института; уехал куда-то, вероятно, прекратил работу над
диссертацией, которая была почти готова и которую сам Лухтанцев называл
талантливой... С тех пор прошло полгода. Время достаточное, чтобы все
обдумать и понять. И если человек вернулся, нашел в себе силы снова
обратиться к своему учителю, значит, он не может иначе... Наверное, он
победил и свою слабость. Николай Аристархович, конечно, поторопился, надо
будет написать ему об этом. Неужели он не понял, что скрывается за
возвращением Розанова в Петропавловск? Ведь Геннадий мог без труда найти
себе интересную работу в любом из университетов, в отраслевых институтах,
где не знали об его истории... А он возвратился именно туда, где все знали.
Волин перебрал остальную корреспонденцию. Срочного ничего не было. Вот
только письмо от Шекли... Приглашает на открытие глубоководной станции в
Санта-Крус. К сожалению, поехать невозможно... Время идет не
останавливаясь.
А работы столько...
Складывая письма, Волин обнаружил записку, очевидно, оставленную
секретарем перед самым уходом: "Дважды звонил адмирал. Просил позвонить,
когда освободитесь".
Волин бросил взгляд на часы. Десять вечера. Нехорошо, конечно, что он
не обратил внимания на эту записку раньше. Придется отложить до завтра.
Адмирал давно уехал домой...
"Поеду и я, - решил Волин. - Домой... К себе домой..."
Он надел пальто, погасил свет, спустился в вестибюль. Коридоры левого
крыла главного здания были ярко освещены. Картографы еще работали.
Мгновение Волин колебался. Может быть, заглянуть к ним? А впрочем, зачем
мешать? Раз остались, значит, у них срочная работа... Просто он хочет
оттянуть возвращение в свою тихую пустую квартиру.
Волин печально усмехнулся, пожал плечами, вышел на подъезд. Закат почти