"Александр Шалимов. Беглец (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

изобретено, когда... - он запнулся. - Одним словом, оно не создано для
убийства. Это страшное недоразумение, Кузьмич. У нас с вами не было
другого выхода. Эти дурные люди - первые живые существа, павшие жертвой
такого оружия. Если бы они были и последними...
- Ну уж дудки, - возразил дядя Митрофан. - Не мы к ним, они к нам
непрошеными гостями пришли... Крови еще прольется немало.
- А что теперь с ними делать? - спросил Альбин. Дядя Митрофан почесал
голову.
- Можно было бы их в лесу спрятать, да все равно найдут - и тогда беда.
Невинных людей в Алуште постреляют. А вот мыслишка у меня одна имеется.
Сходство есть, будто их молния спалила. Разыщем дерево, обугленное
молнией, занесем туда и оставим.
- Хорошо, - сказал Альбин, - но искать такое дерево не надо.
Он отошел на несколько шагов, огляделся, вынул из кармана маленький
блестящий пистолет и навел его на высокую мохнатую сосну, стоящую возле
самой дороги.
Ослепительный луч скользнул вдоль сосны; факелом вспыхнула темная крона, с
треском раскололся коричневый ствол, и обугленное дерево рухнуло на
дорогу, прикрыв искалеченными черными ветвями тела фашистов.
Дядя Митрофан восхищенно выругался и, махнув Альбину, чтобы следовал за
ним, углубился в густую чащу леса.

* * *

Однако добраться до сторожки им не удалось. По лесу шарили немецкие
патрули. Очевидно, готовилась очередная операция против партизан. От скал
Ай-Йори они увидели внизу клубы дыма и пламя.
- Сторожку жгут, - пробормотал дядя Митрофан и сплюнул. - Никакого жилья в
лесу не хотят оставить. Если бы могли, все леса бы выжгли. До того
партизан боятся...
- Что за время, - шепнул Альбин и, помолчав, тихо добавил: - Сколько надо
было силы и великого мужества, чтобы выдержать и пройти весь путь. Я
склоняюсь перед вами, люди, о которых прежде не знал ничего... Как
ничтожна тоска и боль одного человека перед страданиями и борьбой народа!
О безумец, глупец...
- Ты это про что? - удивился дядя Митрофан.
Альбин не ответил. Казалось, он не слышал вопроса. Широко раскрытые глаза
юноши снова были устремлены куда-то в безграничные дали, туда, где дядя
Митрофан, сколько ни старался, не мог разглядеть ровно ничего.
Вечером они возвратились в Алушту.
Несколько недель Альбин провел в доме дяди Митрофана. Юноша жил теперь в
погребе и лишь по ночам выходил на виноградник, подышать свежим воздухом.
Как только темнело, дядя Митрофан занавешивал окна, зажигал старенькую
керосиновую лампу и выпускал Альбина из его убежища. По крутой скрипучей
лестнице юноша поднимался в горницу, садился к столу, ужинал вместе с
хозяевами.
Старый лесник ухитрился припрятать кое-что из запасов своего
разграбленного фашистами хозяйства. Поэтому они с Евдокией Макаровной не
так голодали, как остальные жители оккупированной Алушты. В борще, который
подавался на стол, нет-нет да и появлялась солонинка, в каше поблескивало