"Варлам Шаламов. Вишера" - читать интересную книгу автора

Перековка провозглашала, что только в труде, активном труде --
спасение. Маленькие сроки перестали давать - сыпались пятерки и десятки,
которые надо было разменивать по "зачетам рабочих дней". Теоретически
считалось, что срок - "резинка": хорошо работаешь, выполняешь высокий
процент - получаешь большие зачеты, выходишь на волю.
Плохо работаешь - тебе могут и сверх твоей десятки добавить.
Было опытным путем доказано, что принудительный труд при надлежащей его
организации (без всяких поправок на обман и ложь в производственных
рапортичках) превосходит во всех отношениях труд добровольный.
И это касалось не только черных работ, неквалифицированного труда. Нет,
даже инженеры, осужденные по так называемым вредительским процессам,
работали по своей специальности (или по любой специальности интеллигентного
труда) лучше, чем вольные специалисты. Я участвовал в большом количестве
совещаний по этому поводу и хорошо помню примеры, доказательства.
Лагерь, перестроенный на деловую ногу, уже не терпел той ненужной
обслуги, а каждого человека старался использовать, чтобы он давал доход.
Эта деляческая сторона перековки была ее душой.
Перековка показала, как легко человеку забыть о том, что он - человек.
Была создана, все сложнее и тоньше год от году, система поощрения. Святая
тюремная пайка была заменена питанием по тонко разработанной шкале так,
чтобы каждый рабочий час и день отражался на еде будущего дня; обычно
питание менялось раз в десятидневку, иногда в пятидневку, а позднее на ключе
Алмазном с вечера объявляли, кому не дадут хлеба завтра.
Вместо восьмисотки арестант стал получать трехсотку, пятисотку,
шестисотку, семисотку, восьмисотку и килограммную пайку. Целая гамма ударов
по желудку. А приварок, начав с премиальных блюд, перешел на стахановское,
ударное и производственное питание - и далее до 8 различных пайков.
Лагерь - его устройство - есть величина эмпирическая. То
совершенство, которое было встречено мной на Колыме, не было продуктом
чьего-то гениального злого ума - все создавалось мало-помалу. Копился опыт.
"Давай, давай" - это и был лозунг перековки.
Первым советским лагерем были Холмогоры, родина Ломоносова. Холмогоры
открыты в 1924 году. В них содержались остатки кронштадтских матросов --
участников мятежа. Когда мятеж был подавлен, матросов-мятежников выстроили
на молу в Кронштадте. Была команда - рассчитаться на первый-второй.
Нечетные сделали шаг вперед и были расстреляны тут же, на молу, а четные
получили по десять лет и сидели до 1924 года в тюрьмах, пока не запросились
на "чистый воздух", и был открыт лагерь в Холмогорах. Питание там было
плохое, побои, цинга. Матросы бежали, бросились в Москву. Из Москвы в
Холмогоры была послана воинская часть. Красноармейцы окружили лагерь, и
комендант лагеря, латыш Oпe, застрелился. Холмогоры были закрыты, уцелевшие
матросы переведены в Соловки. В 1925 году был создан СЛОН - на Соловках 1-е
отделение и управление, в Кеми - 2-е отделение, в Усть-Цильме - 3-е, на
Северном Урале, на Вишере - 4-е.
Сейчас только что созданный самодеятельный УВЛОН преобразовывался в
Управление Вишерских исправительно-трудовых лагерей с центром в местечке
Вижаихе (нынешний Красновишерск) - УВИТЛ.
Начались собрания за собраниями. Хорошо помню заместителя начальника
управления Теплова - ярко-огненного, рыжего, бородатого человека.
Доклад. Мы создаем, все будет по-новому...