"Михаил Шалаев. Владыка вод" - читать интересную книгу авторасделать заключение, что Лабаст виновен в совершении трех преднамеренных
убийств, в чем ему могут быть предъявлены неопровержимые доказательства. Год 26-й от н.д.Н., десятого месяца день 18-й. Подпись: ГАЛИНАСТ". Дочитав, Последыш сложил все листки вместе, засунул их под матрас и задул свечу. Теперь он был совершенно спокоен. Фельдмаршал Лабаст имел в жизни две тайны. Или три? Тьфу ты, Смут, как в голове путается... А ну-ка, по порядку. Значит, так: первая тайна - это... Назовем ее тайной Ночного Вызова. Это когда его вызвал доминат. Великий доминат, Воитель! А Лабаст тогда был зеленым юнцом. Хотя, не таким уж зеленым. Что ни говори, пушку сделал все-таки он. И вот, в ночь после первого испытания Нагаст Второй Воитель вызвал Лабаста к себе. У-у, как боялся он тогда домината! Да и кто его не боялся? Это потом пошли Нагасты - парша слякотная. А тот был... Грива желтая, глаза ледяные. Глянет - коленки мерзнут. Так о чем бишь речь? Ах, да. Вызвал, значит, и спрашивает - какой, мол награды за пушку желаешь? А юнец-то на радостях браги перебрал. Но тут протрезвел и думает: как бы так запросить, чтобы и не прогадать, и через край не хватить. Прогадать - жалко, когда еще такой случай выпадет? Перебрать - опасно, еще рассердится, на рудники упечет. Да-а, задачка. Тут Видит доминат - затруднение. Говорит: "Может, я помогу?" - а глаза его ледяные ледяным смехом смеются. И протягивает два листка исписанных - донесение... Как тогда на ногах удалось устоять - непонятно. Отблагодарил, называется! А доминат: "Это и есть награда. Забери эту бумагу себе. Заслужил. Хочешь - сохрани, хочешь - сожги. Но лучше сохранить, а то норики пепел прочтут". Он так и сделал. Лежит себе бумажка в шкатулочке, чуть не сто лет лежит... В какой год это все было-то? Не вспомнить... Ох, голова, голова!.. Вторая тайна - тайна Оконной Замазки. Вот беда так беда! И когда нагрянула - только жизнь налаживаться стала, дом завел, семью... А прибежал к нему солдат - рожа испуганная, дрожит, как собачий хвост. И все клянется, что ни на шаг не отходил. Что случилось? От чего не отходил? Насилу толку добился: оказывается, он на часах у пушки стоял. Стоял, стоял - и углядел вдруг на пушке, примерно посередине ствола, трещинку. Да сообразил на счастье - прямо ко мне прибежал, никому ни слова больше. Молодец, хороший был солдатик. Правда, все равно пришлось его... того... А почему? А потому, что нельзя допускать сомнения в пушке. И дело тут вовсе не в нем, не в фельдмаршале, а в безопасности государства. Понятно, любезные? По этой же причине пошел он ночью на площадь, вроде посты проверять. Услал часового и трещинку ту, будь она неладна, - оконной замазкой... А утром сам, собственноручно, покрасил пушку зеленой краской - доминату |
|
|