"Михаил Шалаев. Владыка вод" - читать интересную книгу автора

вдруг пригляделся к нему повнимательнее и фыркнул: "Эй, Смел! Что это у
тебя на лысине?" - "А? Что?" - испуганно переспросил Смел, проводя тыльной
стороной ладони ото лба к темени. Посмотрел на руку, потом на Сметлива:
"Ничего нет." - "Ты погляди, Верен! - Сметлив взял Смела за шею и слегка
пригнул его к огню. - Что это там такое засеребрилось? Никак ты, Смел, к
старости обрастать начал?" - "Да ну тебя к Шмуту!" - обиделся Смел и
сбросил его руку. Верен улыбнулся, а Сметлив не унимался: "Слушай, Смел, а
вдруг правда? Обрастешь к концу пути, а там - какая-никакая невеста. Вот
мы тебя и поженим!" Тут уж и Верен засмеялся, а Сметлив задыхался и
хрипел, ударяя ладонями по коленям и не слушая возражений Смела: "Да это
вщегда так было... Дурак ты, Шметлив!" Отсмеявшись и утерев слезы, Сметлив
выдохнул: "Уф-ф, давно так не смеялся... Давайте чай пить, что ли?" Но
Смел надулся и первым начал пристраиваться ко сну. Верен и Сметлив
посидели еще, посмеиваясь тихонько, да и тоже стали укладываться. Это
оказалось совсем не просто: невидимые в траве корни немилосердно впивались
в бока.
Заснули с трудом, но не надолго: где-то в середине ночи зашептал по
листьям давно собиравшийся дождь и, как ни мощна была крона старого дуба,
капля по капле просочился через нее. Спать под дождем - это дело на
любителя, если таковые имеются; а когда впридачу ветерок без остатка
сдувает оболочку хрупкого сонного тепла - совсем никуда не годится. Вперед
всех озяб тощий маленький Смел. Он поднялся, стал раздувать еле живые
угли. Они шипели, дымили и возвращаться к жизни не хотели. Поднялись и
Верен со Сметливом, постояли, ежась и наблюдая за его бесплодными
усилиями. "Брось, Смел, - сказал Верен. - Все равно бестолку, идти надо."
- "Куда идти..." - проворчал Смел, стирая со скулы выбитую дымом слезу. Но
Сметлив поддержал Верена: "Правильно. Под дождем лучше идти, чем лежать. А
там - или дождь кончится, или найдем, где спрятаться."
Они стали шариться в темноте, собирая пожитки, и пошли дальше, с
трудом угадывая дорогу в плотном, сжатом между тучами и землей беззвездном
мраке. Какой-то не весенний, без грома и молний, продолжал сыпаться сверху
унылый и настойчивый дождь. Сначала старики согрелись от ходьбы, но под
конец опять стали деревенеть от холода и усталости. И тут как раз
забрезжил свет, а дождь стал редеть, мельчать - и совсем кончился. Впереди
проглянуло синее небо и принялось теснить скучную серую крышу, до тех пор
пока вдруг не ударило из-за реки горячее солнце.
Путники обогнули высокий безлесый холм и вышли на поляну, посредине
которой стоял уютный на вид шалаш. Внутри обнаружились охапки довольно
сухого сена. В него старики и рухнули, и мгновенно уснули как убитые.
А когда проснулись, солнце уже стояло высоко, воздух был густым и
сладким, промытый ночным дождем лес вовсю радовался жизни, обступив поляну
зеленой стеной. Но первое, что ощутили старики - это жуткий голод. Поэтому
Смел немедленно отправился за сушняком, Сметлив - к реке с ведерком, а
Верен взялся потрошить мешки.
Вместе с дровами Смел притащил широкие листья растения навроде
лопуха. На вопрос Верена - зачем? - Смел довольно ухмыльнулся: "Увидишь".
Он взял одного мордана, смыл соль, завернул рыбью тушку в листья и уложил
в неглубокую ямку, присыпав сверху тонким слоем земли. Потом развел на
этом месте костер и подвесил ведерко с водой. Когда вода закипела, Смел
сдвинул угли в сторону и, обжигаясь, развернул листья. Дух от тушеного