"Федор Шахмагонов. Твой час настал! (Остри свой меч)" - читать интересную книгу автора

- С Богом! - благословил Шуйский племянника.
Не теряя времени Скопин покинул думцев. Уже с вечера его ждали полки. С
ними он уже громил воров. Из встречи с воровским воинством на Пахре, он
заключил, что с Болотниковым идут люди дерзкие, в бой бросаются очертя
голову, но строя не блюдут, один другому в строю не помощник, действуют в
разброд. Если остановить их первый натиск, тут же теряются, а если надавить,
то тут же и рассеиваются. Переняли казачий обычай, да только потом
собраться, как казаки, не научились.
Московскую дружину Скопин пополнил подошедшими с князем Куракиным
смолянами, людьми в битвах бывалыми не только с татарами, а и с польскими
рубаками. Строю послушны, о царе Дмитрии добром не поминали, ибо были
наслышаны, что он готов был передать их польскому королю. Московские
стрельцы в воскрешение царя Дмитрия не верили, на их глазах и при их участии
его убивали, сожгли, а пеплом выстрелили из пушки.
От дозорных явились известия, что болотниковцы продвигаются к
Серпуховским воротам. Скопин вывел полки за Данилов монастырь, его полки
оперлись о стены монастыря. На стены Скопин повелел возвести пушки. Полк
Правой руки отдал под начало Андрея Голицына, полк Левой руки - под начало
Бориса Татева.
Едва рассвело, завидели воров. Шли они с Коломенского, испятнав черными
полосами снег. Шли медленным шагом. На всех московских звонницах звонили
колокола, бередя душу, неумолчным звоном.
К Скопину прибегали гонцы, с оповещением, что в этот час происходит на
западных и восточных подступах к городу. Из Дарогомилова на Арбат двигалось
рязанское ополчение в челе с Ляпуновым и Сумбуловым. В город его вводили
воеводы Иван Воротынский и Иван Шуйский. Проведя городом должны были вывести
рязанцев на подмогу Скопину. В Красном селе стоял Истома Пашков, на случай
если воры прорвутся на Ярославской дороге. Сретенские ворота оберегали
стрельцы под началом Петра Шереметева.
Надежная защита со спины, но Скопин не очень-то полагался на ополчения
рязанцев и туляков. Единожды изменив, удержатся ли от измены, когда
утяжелится сражение? Воров надо было поразить, не рассчитывая на подмогу.
Воровское войско, в челе со своим наибольшим воеводой Болотниковым,
надвигалось на Данилов монастырь. Скопин дал сигнал к встречному бою.
Взревели трубы, и конная царская дружина двинулась на грунях навстречу
наступавшим. Перешли на рысь и конные болотниковцы. Столкновение, казалось,
неизбежным. Болотников скинул с плеч паволоку в руки стремянного, надвинул
прилбицу, обнажил саблю и вырвался впереди конной лавы.
Но что же происходит в московских рядах? Их кони замедляют бег.
Рассыпается строй. Они повернули вспять. Бегут...
Не случилось бы такого же бегства при стычке с войском Мстиславского и
Воротынского, Болотников угадал бы смысл этого маневра. Понадеялся, что
обезручило московские полки имя царя Дмитрия. У Болотникова одна мысль: не
упустить бы сего часа и вслед за бегущими ворваться бы в город. Вся его
конная рать мчалась к монастырским стенам. Проглядел вгорячах, как
рассыпался конный полк Скопина, а, достигнув монастыря, раскололся надвое,
открыв плотный строй стрелецкой пехоты. Ему ли искушенному в сшибках с
татарами не знать этого заманного действия? И вот наткнулся на ближний огонь
из пищалей и подвел свою конницу под гибельный бой дробом из пушек с
монастырских стен.