"Федор Шахмагонов. Твой час настал! (Остри свой меч)" - читать интересную книгу автора

под имя Дмитрия, а вот этакого оборота не ждал. Спросил, скривив губы в
усмешке:
- Где же ты виделся с царем Дмитрием Ивановичем?
- Не призвал он меня пред царские очи. Скрыли вы его с Мхайлой
Молчановым. Об том ваша забота. Мне надобна царская печать, что у тебя
находится в бережении. Тебе вот грамота от Михайлы Молчанова. Мне та грамота
ни к чему. Не в грамотах сила, а в моей воле схватить Ваську Шуйского,
шубника и ненавистика рода людского.
Болотников достал свиток и небрежно бросил его на стол перед Шаховским.
Шаховской взял грамоту и заметил:
- Больно ты тороплив! Как по имени величать не ведаю. Не на малое
замахнулся - схватить Шуйского. Ныне он царь на Руси.
- Кличут меня Иваном, отец у меня Исай, а прозвище Болотников.
Шаховской развернул свиток, прочитал грамоту и понял, что не своим умом
нашел Молчанов этого человека, а подставлен он людьми властными.
- Откуда ты, Иван Болотников? При царе Дмитрии о тебе не слыхивал.
- То правда! Не слыхивал, потому, как еще при Годунове на турецкие
галеры попал. У весла сидел прикованным.
- С галеры и явился?
- Прежде чем сюда явиться, в Падуе побывал, а оттуда послан на службу к
царю Дмитрию Ивановичу.
Шаховской о городе Падуя не слыхивал. Не постеснялся спросить:
- Где же сей город?
Сказано было Болотникову, пославшими его, чтобы Шаховскому дал знать,
что за сила стоит за ним. Болотников пояснил:
- Город Падуя в Италии, а пребывал я там в семинарии, где обучают
ратному делу.
Ответ громоподобен. О благоволении к царю Дмитрию папы римского
Шаховской знал, состоял в числе тех немногих, от кого царь Дмитрий не
скрывал, что войска в Ельце собирает не для похода на султана, а добывать
польскую корону.
Болотников продолжал:
- Готовили меня в подмогу царю Дмитрию добывать польскую корону, а
обернулось, что надобно царя Дмитрия вызволять у измены.
Вот она та сила, без поддержки которой мятеж против Шуйского, не
разгоревшись пожаром по всей земле, готов был угаснуть. Надежда одолеть
Шуйского возрастала, но властью своей делиться с пришельцем Шаховской не
собирался.
- Царская печать у меня. У меня и останется, ибо вручил мне ее царь
Дмитрий Иванович. Грамоту от имени царя Дмитрия Ивановича, что сказано тебе
воеводство я дам. Грамоту ко всему людству, чтобы поднималось на Шуйского,
припечатаю.
Болотников давно себя приучил, чтоб ни взглядом, ни жестом, ни лицом не
выражать своего внутреннего состояния, за это на галерах бичом били. До сей
минуты они разговаривали стоя. Будто бы и закончен разговор, но Болотников,
вдруг, предложил:
- Присядем, князь! Присказка кончилась, время сказку сказывать.
Умение повелевать дается не родословной, а характером. Князь под
свинцовым взглядом Болотникова почувствовал, как тот берет над ним власть.
Внутренне, хотя и сопротивляясь, невольно подчинился. Сел на лавку возле