"Андрей Шахов. Таллинские палачи" - читать интересную книгу автораПохрустывающие застарелой коркой носки источали специфический запах,
именуемый в некоторых неаристократических кругах просто вонью. "До чего же я несчастный-то!" - горько посокрушался Стасис, поскребывая густую щетину на щеке. Ему так стало жалко себя, что переполняющие душу эмоции повыперли целиком на мятую физиономию. Вернувшаяся с кухни Нина, глянув на парня, едва не обронила чашки с дрогнувшего в руках подноса. - Ты чего это? - вопросила она жалостливо. - Игореша говорил: у тебя неприятности. Стасис собрал всю волю и физиономию в единый могучий пучок, скинул с себя одеяльце. - Минутная слабость, - он вскочил с дивана и пояснил. - О Гоше переживаю - как он там без меня? - Братик твой? Стасис не стал вдаваться в никчемные детали. - Где я могу умыться, побриться и... как бы это... вернуть природе хотя бы малую часть того, что употребил в последнее время на поддержание огня жизни в измученном поил одами теле. Хорошо сказал - правда? Нина задумчиво поморщила носик, подбоченилась сурово. - Ты бы вчера ночью с таким пафосом беседовал! Стасис па секунду замер, окрашивая щеки и мочки ушей, после чего решил искать необходимые помещения самостоятельно. Но перед исчезновением поведал: - Не помню - был пьян, не соображал - не виновен; и вообще - мнительная ты какая-то... махровым полотенцем густую, потемневшую от воды шевелюру. Негромкое, но весьма выразительное урчание выдавало испытываемое им наслаждение. Нина в это время уже приподымалась со стула, готовая упорхнуть по своим делам - лишь упрямо не проглатывающийся "бутик" удерживал ее. При взгляде на Стасиса жевательные движения неожиданно прекратились, ибо нижняя челюсть просто обязана была отвиснуть. - Чего? - Стасис, попривыкший к скверным сюрпризам судьбы, шарахнулся в сторону, но в дверях за собой никого не увидел и обратил озадаченный взор на барышню. - Худой-то какой, - жалостливо протянула она сквозь остатки упрямого бутерброда и едва не прослезилась. Стасис глянул сверху на свое и впрямь несколько утончившееся в последнее время тело, прикрыл его кое-как полотенцем и не очень твердо возразил: - Вовсе я не худой. Можно сказать... ммм... несколько мясистый! - Ой! - спохватилась Инна. - Пора мне... А ты поешь как следует. - А как следует? - робко вопросил Стасис. - Игорек-то где? - За Олежкой поехал! - успела крикнуть барышня лишь за секунду до того, как за ней захлопнулась дверь. - Ну, девки, ну, народ, - недовольно пробурчал Стасис. - На себя, селедок, сперва посмотрели бы. Худой... Зато подвижный! И умный... И добрый... Он хотел зачитать весь список своих великих достоинств, но жажда и голод вынудили направить остатки сил на чертовски соблазнительный завтрак. |
|
|