"Андрей Шахов. Таллинские палачи" - читать интересную книгу авторахрипнул и начал детальное изложение событий до момента завершения поединка с
незнакомцем; разумеется, напирая на хитрость приемов коварного врага. Валдис пропускал мимо ушел красочные дополнения, пытаясь отделить их от сути рассказа. - Покажи - как он бил? Занимавшийся пару лет боксом, Чабан неплохо имитировал пережитый удар в челюсть. Но кривоватые и не привыкшие к махам ноги едва справились со второй половиной задачи. - Ясно! - хмыкнул Валдис. - Садись. Рассказ Казбека не добавил ничего существенного. Из него следовало лишь то, что предыдущим излияниям пусть и с натяжкой, но можно было доверять. Ну, а Коготок честно сознался, что от своей порции драки он просто "ушел". Но не во имя спасения тонкой и чувствительной шкурки, а дабы проследить - куда беглецы отправятся. - И?.. - Они еле успели вскочить в "тридцать пятый"... - Ласнамяэ? - скривился Валдис. - Отыщи теперь... - Да уж, - кивнул Казбек. "Неужели и впрямь крутой каратюга? - задумался "бригадный". - Допустим... Главное - случайный ли? Почему они рванули именно в Ласнамяэ?" - Ладно! - выдохнул он и хлопнул крепкой ладонью по подлокотнику кресла. - Будем считать, что вам не повезло. Но Инга должна быть здесь в течение ближайших трех дней. Я не собираюсь прощать ей должок в четыре "штуки"! - Сделаем! - спешно заверил Чабан, помня поговорку о двух снарядах в * * * - А где твой отец? На работе? Сердце легонько кольнуло. - Он погиб три года назад. - Погиб? - Эффектно звучит? - горько усмехнулся Стасис. - А суть - омерзительна! Пьяным под поезд угодил. Инга прильнула к дверному косяку; на лице отразилась жалость. - Извини... - Какого черта?! - Стасис зло дернул в воздухе свободной рукой, ухнул другой в самовар кружку воды. - Чего ты извиняешься? Инга присела на табурет между столом и холодильником, уперла ладони в сомкнутые колени и заглянула снизу вверх в его глаза: - Тебе ведь не доставило удовольствия мое нечаянное напоминание. Стасис тоже сел, провел по лицу Инги коротким взглядом. В его глазах она заметила раздражение и боль; боль от чего-то другого, не связанная с памятью об отце. - Может, я и без твоего напоминания хоть иногда подумываю об этом? И вообще; ненавижу, когда из пустых требований приличия заверяют в том, чего на самом деле не испытывают! Знаешь, когда при знакомстве мне говорят совершенно стандартное "очень приятно", да еще и с идиотской улыбочкой, порой так и хочется сказать: "Че ты лыбишься, придурок? Может, через пять минут в рожу вцепишься!" - И что же мешает тебе это сказать? |
|
|