"Георгий Шах. Нет повести печальнее на свете... (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу авторакакие-то случайно пришедшие в голову мысли, от которых можно и
отступиться, а глубоко продуманное и годами выношенное убеждение. - Я вообще полагаю, олдермен, - отец Рома входил в совет старейшин общины агров, - что успех благословенной клановой системы основывается на ее добровольности. Мы становимся аграми не потому, что так повелели наши предки, а потому, что каждый из нас с детства влюбляется в свою профессию. Также и люди других кланов. Ром любит землю и никогда ей не изменит, за это я готов поручиться. Вы можете себя поздравить с тем, что сумели дать сыновьям классическое воспитание. Чего говорить, ваше маленькое семейное чудо, - Сторти обвел рукой сад, - вот где заложено пристрастие Рома и Геля к нашей профессии. Польщенный Монтекки смягчился. - Так и я думал до недавнего времени. - И были правы, - подхватил Сторти. - Верно, Ром, ты не собираешься изменять нашему делу? - Никогда! - Ну вот и отлично. - Сторти хитро взглянул на него своими маленькими глазками. - Пусть уж Ула переучивается. Когда гермеситы вступают в брак, женщина оставляет свою семью и входит в дом мужа. Не так ли должно быть, коль скоро вы из разных кланов? Сторти задел больное место в душе Рома. Его мужская гордость восставала при мысли, что это он рвется навстречу мате, не питая надежды на взаимность. - Как ты считаешь, способна Ула на такой подвиг? Если нет - она тебя не стоит. - Ром, будь другом, посмотри, нет ли у вас в рефрижераторе стандартной баночной ячменки. Заодно поколоти вашего робота: более гнусного пойла я в жизни не пробовал. - С гримасой отвращения он выплеснул из кружки на грядку с редисом остатки напитка. - Надеюсь, редис не погибнет от этой отравы. Ром взял кружку и пошел в дом, догадываясь, что Сторти таким способом отсылает его, чтобы посекретничать с отцом. Он не успел исчезнуть в дверях, как тот набросился на Сторти: - Ваше поведение возмутительно! Неужели вы не понимаете, что эта мальчишеская страсть может погубить всю его жизнь? И вместо того чтобы помочь мне остановить Рома, вы своими дурацкими рассуждениями только поощряете его на новые безумства! - Тише, олдермен, не то он нас услышит. Теперь разрешите мне сказать, что вы никогда ничего не понимали в своих сыновьях, даже не пытались понять. Что вы знаете о Роме? Только то, что он добрый и умный юноша, послушный сын, способный студент? А ведь это - тонкая мечтательная натура, характер сложный и своенравный. Вам, например, приходило в голову, что Ром сочетает в себе такие, казалось бы, несовместимые черты, как сентиментальную расслабленность и буйство нрава, что он, застенчивый и молчаливый в кругу сверстников, меньше всего претендующий на роль вожака, при встрече с опасностью рвется вперед, что он свирепеет и может наделать глупостей всякий раз, когда, по его мнению, совершается несправедливость? - Конечно, я догадывался... - Оставьте, - грубо оборвал его Сторти, - ничего вы не догадывались. |
|
|