"Сергей Гомонов, Василий Шахов. Послания себе ("Душехранитель" #3)" - читать интересную книгу автора

перекресток, для встречи под часами. Судьба не дура...
Это кто же у меня нынче "археологи"? Славные мальчики!
Особенно этот крепыш с лопатой. Дорогая, он тебе нравится?
Можешь не отвечать, знаю, что скажешь. Но придется...
Ладно, мальчик, не надо так ругаться. Твои приятели и
похлеще умеют, вы все равно друг друга не переплюнете. Думаете,
это так лихо? Ладно, используйте свою лексику, только копайте
побыстрее... Выяснить бы заранее, мой милый гиббончик, как у
тебя с "валентностью"... увы, увы, в моем положении приходится
все узнавать опытным путем. Не верю, братишка, что ты и сам ни
разу не ошибался. Одно дело - при рождении, другое - вот так.
Ну, давай, давай, охламон, чуть правее! Во-о-о-от... Другое
дело. Бассейн - хорошая штука. Я всегда говорил и говорить
буду, что солнце, воздух и вода... Впрочем, плагиат. Дорогая,
ты со мной согласна? Ну вот, сразу "заткнись"... Ну, гиббончик,
наслушался я тебя, теперь всякая скверна так и липнет на
язык...
Ты копай, копай, нечего отлынивать! Я уж тебя отблагодарю,
не пожалеешь! Копай, копай, примат!.."


ВТОРАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

"Теперь я понял, что шептали мне звездочки. Я услышал их
голоса, когда няня Люда включила мне папину... ну, эту
штучку... диск... "Мы ждем тебя, ничего не бойся!" - говорили
они. И еще много-много всего. Это здорово, что не надо ничего
бояться и что все будет хорошо. Звездочки не могут обманывать.
И мне опять снилось, что я летаю. Там было красиво - деревья,
море, как у бабы Розы, только еще лучше... И горы. Я мог
перелететь любую гору и не упасть. А звездочки и во сне
продолжали говорить, что я научусь летать еще выше. Когда я
вырасту, то обязательно полечу к ним, в тридевятое царство, где
живут феи, принцы и принцессы"...

Человеку зрячему трудно представить себе, как "видят" мир
слепые и, в особенности, слепые от рождения. Это совершенно
иной уровень восприятия...
После той авиакатастрофы Андрею пришлось "родиться заново",
теперь в новом качестве. Придя в себя в клинике Мюнхена, он
жестоко пожалел, что вошел в число тех немногих, что уцелели
вследствие аварийной посадки. Его травма была бы легкой, не
задень она мозговые центры, отвечавшие за зрение. Первое время
Андрей не хотел верить, что это навсегда. Как и его отец, он
почему-то считал, что ТАКОЕ никогда не может произойти с НИМ.
Это нереально, несправедливо... невозможно, наконец! Абсурд...
Но... результат налицо... На лице...
Переведенных в свое время за границу денег хватило и на
лечение, и на безбедное существование, ведь он так привык к
удобствам. И, стараясь избавиться от свалившегося на него