"Мариэтта Шагинян. Стихотворение (рассказ)" - читать интересную книгу автора

С камня на камень сбегает, пробив глубокое русло,
Резвый ручей...

Руся повторила стихи вслед за отцом, и вышло очень красиво. Потом она
повторила еще раз, от себя, и взяла медленные, низкие ноты на словах
"пробив глубокое русло".
- Это я знаешь почему? - объяснила она отцу. - Ручей так сильно с
высоты бросился, что пробил себе сам глубокое русло. Это надо подчеркнуть!
- Подчеркивай, - согласился Петр Петрович. - Теперь заметь себе: звон
был, когда он струйками сбегал сверху. Но вот он прибегает вниз, и звон
прекращается:

Тихо по роще густой, веселя ее, он виётся
Сладким журчаньем.

- Ах, как хорошо, папа, - блаженно вздохнула Руся, - ты только обрати
внимание на слова "веселя ее, он виётся". Это выходит, будто "ее - виё", и
мне представляется в виде восьмерки или завертушки. Как будто ручеек течет
по ровному месту зигзагами, правда?
Петр Петрович кивнул, улыбаясь.
- И нужно тут понизить голос, но сделать его полней... Так. Больше
удовлетворенности! Ну, повтори теперь все стихотворение сначала.
Руся встала, сложила руки и наизусть прочитала:

В рощах карийских, любезных ловцам, таится пещера.
Стройные сосны кругом склонились ветвями и тенью.
Вход в нее заслонен, сквозь ветви, блестящим в извивах,
Плющем, любовником скал и расселин. Звонкой дугою
С камня на камень сбегает, пробив глубокое русло,
Резвый ручей...
Тихо по роще густой, веселя ее, он виётся
Сладким журчаньем.

- Хорошо, - похвалил Петр Петрович, когда она кончила.
Но у Руси было, видимо, еще что-то на душе. Она подошла к кровати,
худенькой рукой обняла своего тощего папу и погладила его по спине.
- Ну? - спросил он, позволяя себя гладить.
- А... идея? - тихонько сказала девочка, посматривая на него умоляюще.
- Посади свинюшку за стол... - многозначительно раздалось ей в ответ,
и она смолкла.
- Ну, ладно, - решила Руся спустя некоторое время, - пусть про идею ты
думай один, и я буду думать одна, а завтра мы друг другу признаемся, у кого
лучше.

IV

Но оказалось, что врозь они оба ничего "про идею" выдумать не могли.
Сперва открылся в этом Петр Петрович, а вслед за ним и Руся.
- Странное дело, папа, - сказала девочка, - без тебя я и так и сяк
поворачиваю все слова, а ничего не выходит. А когда ты начинаешь говорить,