"Антон Шаффер. Духи безвременья " - читать интересную книгу автора

открывалось весьма широкое поле для бурной фантазии староверов. Большая
часть из них, а главное, и единственная в селе бабка-повитуха, пришли к
выводу, что Марта не больше, не меньше - фашистская шпионка, прибывшая в
Лихие Кручи со спецзаданием. Суть задания была ясна абсолютно всем, но
первым ее озвучил дед Лука, который, потрясая палкой, прошамкал:
- Марта эта здеся, чтобы веру нашу разрушить!
И зашептали - зашипели Лихие Кручи. Слух разнесся по селу с какой-то
невероятной, просто космической скоростью. Уже через несколько минут
наиболее активные староверы приступили к созданию секретного
полупартизанского отряда для борьбы с Мартой. Возглавил отряд дед Лука.
Действовать решили без промедлений. Толпа, выкрикивая проклятия в адрес
Марты в частности и всего немецкого народа в целом, в ту новогоднюю ночь
окружила дом Петрова. Затем от толпы отделился дед Лука, который размахнулся
своей палкой и со всей дури шибанул ей по петровской двери.
Палка треснула и переломилась надвое.
В то время, пока за пределами его жилища разворачивалась вся
вышеописанная драма, Семен бегал по дому в поисках подходящего оружия,
которое, в крайнем случае, можно будет использовать против погромщиков.
Единственное, что подвернулось ему под руку, да так и осталось в ней, был
здоровый кухонный нож. Держа его в руках, сжимая его до боли, Семен подошел
к двери и замер в ожидании развязки. И развязка не замедлила себя ждать.
Сигналом к началу штурма дома послужил последний истошный крик Марты,
связанный опять же с около нацисткой тематикой, вслед за которым на свет
божий появился младенец. Но матери уже не суждено было его увидеть, ибо силы
окончательно покинули ее в момент родовых схваток, и она испустила дух, едва
новорожденный успел вынырнуть из ее чрева. Так они и лежали - мать и ее сын.
Только он живой, а она мертвая.
Как только звуки незнакомой речи в последний раз разорвали холодное
январское небо, дед Лука, что было мочи, разогнался и влетел всем своим
щуплым телом в дверь Семенова дома. Именно влетел, так как в тот самый
момент, когда дед находился на критическом расстоянии от дверного проема,
Семен эту самую дверь распахнул. Затормозить времени уже не было, и старец
понимал это, видя, как его тело само напарывается на нож, зажатый в руках
хозяина дома. Лука глупо уставился на Семена, который все еще не мог
оправиться от случившегося. Медленно рука его разжала орудие убийства, и
какое-то время дед все еще стоял на одном месте, а из живота его торчала
лишь рукоятка ножа. А потом он просто рухнул навзничь, широко раскинув руки
да ноги.
То, что произошло дальше, можно было охарактеризовать лишь как бойню.
Озверевшая толпа разорвала Семена в прямом смысле этого слова. Рвали его
долго и методично.
Сначала герой Великой Отечественной лишился рук, затем ему выдернули
ноги, которые как у глупой куклы мотались на изуродованных суставах. А затем
пара здоровых мужиков схватили еще живого, но постоянно терявшего сознание
Семена за голову и дернули так, что хруст позвонков оглушил всех
присутствующих.
Расправившись с односельчанином, старообрядцы бросились внутрь дома,
чтобы проделать ту же самую операцию с его женой. Но этого удовольствия
Марта им не доставила, ввиду того, что вот уже как несколько минут лежала
бездыханной.