"Анатолий Александрович Севастьянов. Лесные происшествия (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

чего. Взлетела утка. Кабан задвигал челюстями, зачавкал - нашёл яйца.
Восемь гнёзд недавно показывал отец на этом островке.
Сашка крикнул на кабана. Тот не отвлекался, шарил мордой в траве, как
миноискателем, и чавкал. Сашка свистел, стучал вёслами, кричал басом, как
взрослый. Кабан истоптал всю траву, разогнал уток и напрямую, не пугаясь
расстояния, поплыл к дальнему острову.
"Морда у него, - возбуждённо рассказывал Сашка, - как плуг большой,
болотный у мелиораторов. Вот такой длиннорылый", - развёл он руками.
С тех пор и прилепилось к этому кабану прозвище "Длиннорылый".
Появлялся он в разных местах, и всегда были от него какие-нибудь
неприятности.
В лесу на поляне ютилась маленькая пасека. Егерь давно перевёз туда
семь ульев, поближе к медоносам. Огородил, избушку поставил. Всё было
хорошо, пока не объявился этот кабан. Сковырнул ульи. Красные, синие,
жёлтые - все вперемешку. Над пасекой, как будто рыжими рукавами машут,
пчёлы бушуют. Не подойдёшь. Изгородь для других кабанов - преграда, а этот
поднял со столбами целое прясло.
- Ну, погоди, рассчитаюсь как-нибудь с тобой! - пообещал в тот раз
егерь, а пока пошёл в деревню за пчеловодной сеткой. Была и в избушке
сетка, да разве к ней проберёшься - зажалят.
А как-то летом кабан ограбил старуху. Ходила в соседнюю деревню за
хлебом. Пришла к магазину утром, а хлеб привезли только под вечер. Купила
три буханки, больше не донести. Сумку перекинула на палке за спину,
отправилась назад. Всю дорогу пахло тёплым хлебом, и старуха вспоминала,
как они пекли его когда-то в своих избах. Едва дошаркала до родной
деревеньки. Почти все окна в ней давно забиты или пустые, разъехался
народ. Поставила сумку на крыльцо, пошла на двор за ключом. Да и
задержалась там немножко, поглядела, снеслись ли куры. А когда вышла,
скрипнула калиткой, от крыльца побежал за огород большущий кабан. Сумка
валялась, двух буханок не было, только крошки. Третья, слава богу, цела.
"Вот он картошку у меня и роет", - подумала старуха, бессильная перед
этой бедой, как перед засухой или другой какой напастью.
А Длиннорылый не давал скучать. Повадился ходить по лесной дороге,
проверять кротоловки раньше егеря. Учует, где попал крот, выкопает его и
сожрёт.
Егерь взял в лес бутылку с керосином. Поставит кротоловку в кротовый
ход, замаскирует лесным мусором, а сверху покапает керосином, чтобы кабан
не учуял крота.
Но вышло ещё хуже. Непривычный запах приманил других кабанов. Они
валялись там, где пахло керосином, тёрлись о пахучую землю боками.
Копытами затоптали все ходы. Пришлось из-за кабанов снимать кротоловки.
А ведь егерь помнил ещё то время, когда в их лесах не было ни одного
кабаньего следа. Потом кабанов завезли откуда-то с Каспия. Другую партию -
с Дальнего Востока. Кабаны прижились. Сменилось не одно их поколение, а
они до сих пор строят разные гнёзда. Кабаны с востока укладываются на ночь
на еловых лапах, а с Каспия делают гнёзда только из тростника. Живут почти
одним стадом, но половина ложится в ельнике, другая - рядом, в болоте.
Длиннорылый всегда строил гнездо отдельно. Зубами ломал еловые ветки,
собирал пастью и нёс в гнездо. Молодые ёлки вырывал с корнем, носил по
одной.