"Владимир Севриновский. Карабахские записки" - читать интересную книгу автора

- Это - дерево. Это - гора. Это - учительница русского языка.
Словно из воздуха появились другие мальчишки. Короткий вопрос на
армянском - и исполненный воистину императорского величия жест, обращенный
на меня:
- Это - Друг!
Именно так, с большой буквы. В отношении путешественника слово Друг
было именем собственным. То и дело слышалось - 'Друг будет жить у нас!',
'Не надо туда лезть, а то собаки покусают Друга!', 'Сфотографируй нас,
Друг!', 'Идем, Друг, ужин давно готов!'. Один мальчишка взял у меня
треногу, другой - треккинговую палку, и они несли мой скромный багаж,
гордые ролью помощников.
Монастырь Дадиванк, названный в честь святого Дади, проповедовавшего
христианство в первом веке, был, по преданию, основан сразу после смерти
святого. Наивысшего расцвета он достиг в XIII столетии. Дети радостно
прыгали по плитам с древним орнаментом. Тончайшая каменная вязь напоминала
тканый узор - по преданию, образцом для резьбы служили покрывала, вышитые
благочестивой княгиней Арзу-Хатун, основательницей монастырского собора. В
полумраке потрескивали свечи, воткнутые в серый песок - черта, характерная
для армянских храмов. Через несколько дней, в Эчмиадзине, главном храмовом
комплексе Армении, я увижу тот же серый песок, но залитый водой, и воск
невообразимо живого желточного цвета будет растекаться, трепеща, по
поверхности, и проходящий монах будет гасить догорающие свечи легким и как
бы ласковым побрызгиванием. Но в Дадиванке монахов не было, лишь веселые
дети корчили рожи за язычками пламени и скакали по крыше монастыря и
надгробным плитам в усыпальнице князей Верхнего Хачена.
В доме тем временем шел обычный вечер - старики болтали за бутылкой
водки, а дети и взрослые играли - кто в нарды, кто в 'Need for speed' на
старенькой игровой приставке. Особые страсти кипели вокруг турнира по
шашкам - близился финал, но один из проигравших упорно не хотел выбывать и
жаждал реванша.
А потом был ужин: невероятно вкусные макароны - полусваренные,
полуподжаренные, и черная похлебка из фасоли с травами. Как всегда,
божественный кофе, и свежеиспеченный хлеб - не только потому, что так
вкуснее, просто здесь его негде купить. Розеток в доме не было, и
хлебопечку с плиткой для кофе подключали к сети, сцепляя оголенные
провода. Безуспешно отказываясь от очередной добавки, я подумал, что если
у меня появится знакомый дистрофик, я его непременно отправлю для лечения
в Карабах, причем без копейки денег - дабы он предавался исключительно
гостеприимству армян, не отлынивая от него в ресторанах.

Утром следующего дня взрослые обитатели дома отправились работать на
реставрации Дадиванка, а я, попрощавшись, вышел на трассу. Один из
мальчиков составил компанию Другу даже в ожидании попутки, благо места
было исключительно живописными - холмы, река Тертер, спелый шиповник на
берегах.
Недаром дорога Севан - Мардакерт считается самой красивой в стране.
Машин почти не было, поэтому в город я прибыл только вечером. 16 лет
назад здесь были ожесточенные бои, и Мардакерт до сих пор не оправился от
ран. В центре то и дело встречались неотремонтированные дома со следами
пуль на фасадах. Мне надо было торопиться, чтобы успеть засветло выбрать