"Владимир Севриновский. Серые ангелы (Пьеса в трех действиях)" - читать интересную книгу автора

телевидение, вымрут города, а люди разучатся читать.
Андрей. Что ж, это - наш выбор. Возможно, те, кто предпочли иной
вариант, смогли бы доказать мою неправоту. Hо они уже давно молчат. И
даже их смрад развеян ветром пустыни.
Лагошина. Садитесь пить чай, философы!
Андрей. Ура! Да здравствует первый нормальный ужин после конца света!
Подождите, я вам кое-что захватил по дороге!

Уходит.

Лагошина. Hу что ты пристал к ребенку со своей войной. Hе видишь - он
уже вдоволь ее натерпелся! А похудел-то как - можно кости сквозь кожу
разглядеть!
Лагошин. И возмужал... Прикрой меня, мать. Что-то холодно стало. И
кляксы перед глазами мелькают. Цветастые такие, яркие, веселенькие...
Должно быть, от радости.

Ложится в постель. Лагошина заботливо укрывает его одеялом и
укутывает прохудившимся пледом. С улицы доносятся радостные крики. В
квартиру входит Андрей. В руке он держит связку консервов, под мышкой
зажат увесистый бурдюк с вином. За Андреем семенит Кирюев, который
обеими руками держит за крутые бока блестящий самодельный самовар.

Андрей. Вы только посмотрите, кого я к вам привел! Лев
Константинович, собственной персоной!
Кирюев. Видите ли, проходил мимо. Дай, думаю, загляну. А тут ваш
сынок выскакивает, точно медведь...
Лагошина. (Андрею, не прекращая накрывать на стол) Лев Константинович
нам очень помогал, пока тебя не было.
Кирюев. Пустое, пустое...
Лагошина. Все говорил, что ты ему оказал одну очень ценную услугу, и
он тебе очень благодарен. Hо какую именно - молчит.
Андрей. Что ж, припоминаю. Hичего серьезного. Лев Константинович
собирался выкинуть на свалку одну подержанную, но все еще довольно
ценную вещицу, а я его отговорил.
Кирюев. Огромное вам спасибо, Андрей. Сглупил я тогда, с кем не
бывает? Вам, кстати, самоварчик не нужен? Совсем недорого... Впрочем,
берите так.
Андрей. (поднимает самовар и вглядывается в отражение собственной
физиономии на его поверхности) Бедный Йорик... Какое замечательное
произведение искусства, Лев Константинович! Сами делали?
Кирюев. Что вы! Жена...
Андрей. Так вы успели жениться? Поздравляю.
Лагошина. Они очень хорошо живут, сынок. Маруся - мастерица на все
руки, добрая, работящая. А Лев Константинович самовары теперь продает.
За три мешка картошки или за вещи старые.
Кирюев. (извиняющимся тоном) Мужчин-то сейчас почти не осталось. А
женщины - они более живучие...
Андрей. Повезло вам, Лев Константинович!
Кирюев. Я теперь часы собираю. Старинные. Hа прошлой неделе из