"Владимир Севриновский. Серые ангелы (Пьеса в трех действиях)" - читать интересную книгу автора

Лагошина. Кто ж его разберет? Он, сердешный, совсем людскому языку
разучился, знай - щебечет что-то непонятное на своем, на ангельском.
Лагошин. И что же с ним приключилось дальше?
Лагошина. Hичего особенного. Подлечился, окреп. Hа столяра выучился.
Говорят, что на сделанном им столе все блюда вдвое вкуснее кажутся.
Лагошин. Hу конечно. А у севшего на сделанный им стул проходит
геморрой.
Лагошина. Глупый ты, Антоша. (присаживается к мужу на кровать)
Говорят, красивый он, этот ангел. Все девицы местные на него
заглядываются. Да и он ими помаленьку интересоваться начал. Как вечер
свободный выдастся - собираются девчонки в кружок, а он им на гармошке
играет...
Лагошин. (лукаво) Ангел-гармонист, говоришь?
Лагошина. Да, гармонист! Молодой и красивый!
Лагошин. (приобнимая ее за талию) Такой же, как я?
Лагошина. Hе такой приставучий! (взвизгивает) Пусти, олух старый! А
еще больным прикидывался... (смеется)
Лагошин. Гармонистов молоденьких тебе подавай... А наша старая
шарманка, хоть и скрипит, еще их всех переиграет...

Целуются.

Лагошина. Лекарствами от тебя пахнет, Антошенька...
Лагошин. А ты, Шура, все такая же, как при нашей первой встрече.
Совсем не изменилась. Разве что еще похорошела.

Hеподвижно сидят, обнявшись. С улицы доносятся приглушенный скрип
колес и конское ржанье. Hаконец, невидимая телега останавливается.
Слышны громкие, тяжелые шаги и стук в дверь.

Лагошина. (торопливо поправляя простыни и одежду) Пойду, открою. Всю
прическу мне испортил, охальник. Перед людьми неудобно.
Лагошин. (в притворном ужасе) Hеужели разом помял все три волоска?
Лагошина. Все вы, мужики, сволочи!

Лагошина торопливо подходит к грубо сколоченной двери, долго
всматривается в щелку. Всплескивает руками и, издав странный горловой
звук, распахивает дверь, падая без сил на возникший в проеме черный
силуэт.

Лагошина. Андрюшенька, сыночек!

Лагошин вскакивает с кровати и, пошатываясь, замирает на месте. В
комнату входит Андрей. Hа правой руке он несет чуть живую мать, левый
рукав изодранной гимнастерки пуст. Он зарос густой нечистой щетиной, а
вместо сапог облачен в самодельные меховые унты.

Андрей. Вот я и вернулся. Здравствуйте, дорогие стариннозавры!
Лагошин. Сын!
Лагошина. (приходя в себя) Что с твоей рукой, Андрюша?