"Роберт В.Сервис. Аргонавты 98-го года " - читать интересную книгу автора

я люблю тебя. В этой обезумевшей сладострастной орде ты была так слаба, так
беспомощна и так полна жажды любви. С помощью своего костыля я открываю одно
из длинных окон и выхожу на балкон. В пещерной темноте снежинки жалят мне
лицо, но и здесь мне опять чудится страна подавляющих пространств,
безмолвного величия, непостижимого уныния.
Призраки! Они толпятся вокруг меня. Темнота кишит ими, - мой брат Гарри
среди них. Но вот они исчезают, уступая место одному образу.


* * *

Берна! Моя любовь к тебе вечна! Из ночи я взываю к тебе зовом разбитого
сердца. Твой ли это, маленький такой, жалкий призрак приближается ко мне? О,
я жду, я жду. Здесь буду я ждать, Берна, нашей новой встречи. Ибо
встретиться мы должны там, за туманами, за грезами, наконец-то, дорогая
любовь моя, наконец!

Книга первая

ПУТЬ В НЕИЗВЕСТНОЕ

Глава I

С тех пор как я себя помню, я всегда был верен знамени Романтики. Она
дала краски моей жизни, превратила меня в творца грез и вершителя подвигов.
Еще мальчиком, одиноко блуждая на поросших вереском холмах, я часто слышал
веселые крики игравших на лугу в футбол, но никогда не присоединялся к ним.
Моя радость была полнее, драгоценнее. Я как сейчас вижу себя в те дни
маленьким застенчивым мальчуганом в коротких штанах, с головой, открытой
горным ветрам, с пышущими здоровьем щеками и душой, погруженной в мечты. Я
действительно жил в сказочной стране - стране грифонов и водяных, принцесс и
блестящих рыцарей. Из каждого черного болота я ждал появления чешуйчатого
дракона, из каждой мрачной пещеры - вещего ворона. На зеленых лужайках между
вереском танцевали феи, а каждый утес и водопад имели своего местного духа.
Я населял милый зеленый лес нестройными созданиями моей мечты, нимфами и
фавнами, наядами и дриадами и нисколько не был бы удивлен, встретив в
тенистой прохладе самого великого бога Пана.
Однако лишь ночью мои грезы достигали наибольшей яркости. Я боролся
против тирании сна. Лежа в своей маленькой кроватке, я предавался
очаровательной игре воображения. Ночь за ночью я сражался, праздновал
триумфы, делил царства. Я изощрялся в подробностях. Мои суровые полководцы
были для меня вполне реальными существами, а мои приключения отражали самые
разнообразные исторические эпохи.
Я обладал дивным даром фантазии в те дни. То был птичий полет чистого
детского воображения, для которого несуществующее полно истинного бытия.
Затем внезапно я перешел в следующую стадию моего умственного развития, и
желания заняли место воображения. Меня привлекал современный эквивалент
Романтики, и, по мере того как я все больше проникался действительностью,
способность грезить увядала. Как до сих пор я бредил странствующими
рыцарями, корсарами и мятежниками, так теперь я увлекался ковбоями,