"Виталий Сертаков. Задача: выжить ("Симулятор" #1) " - читать интересную книгу автора

а мы с Комаром показались слишком мелкими.
Но другие-то мелкими ему не показались...
Гоблин не привык убегать от собственной машины, вот в чем засада! Он
любил ее, собирал и разбирал в темноте. Он просто не мог себе представить,
как это так - бросить родимое железо посреди дороги! А потом, когда он
увидел перед носом собственное отражение, мышцы вытолкнули его из сиденья,
но было уже поздно. Видать, он дальше нас ушел от питекантропов, а это не
всегда хорошо.
Я вылез из ямы на четвереньках. Сержант сидел на кочке, обеими руками
сжимая автомат. Мираж пропал, будто его и не было.
- Нильс, ты слышишь? - Шепот разносился, как в каменном колодце.
- Я ничего не слышу.
- Аналогично. Кроме тебя.
Рубашку на мне можно было выжимать. На первый взгляд, ничего не
изменилось: сосны еле заметно раскачивали лоскутки лазури, между ними
ползали пузатые облака, от прогретой земли поднимался одуряющий запах жизни.
Но полностью пропал ветер, установилась томная липкая духота, и с каждой
минутой температура продолжала расти. Слышно было, как с сухим шорохом
осыпалась кора, как прожужжал заблудившийся слепень, как стучали два наших
сердца.
Мы были наглухо заперты в жарком предбаннике, но еще не знали об этом.
Я снова почувствовал приближение медвежьей болезни. Мы посмотрели друг
другу в глаза. У Комара дергалась щека, руки блуждали по стволу автомата. Он
хотел только одного и даже не скрывал своего желания. Он хотел, чтобы я
отправился к машине и выяснил, что стало с Гоблином. То же самое я мог
предложить ему.
- Нильс... ты почему побежал?
- А ты почему?
Я смотрел на дорогу, туда, где остался "уазик". Отсюда, из зарослей,
были видны задние распахнутые двери и китель Лазарева, наброшенный на спинку
водительского сиденья.
- Нильс, как ты думаешь...
- Я не знаю. Никогда о таком не слыхал.
- Ты тоже испугался, да? - осмелел сержант. - У меня просто крышу
снесло... сам не пойму, как такое получилось...
- Пошли вместе? - Я протянул ему руку.
Комар закивал и тяжело поднялся. Вся задница у него была в раздавленной
чернике. Только разогнувшись во весь рост, я осознал, насколько стало жарче;
с меня лило в три ручья. Как будто Земля переместилась ближе к Солнцу. И
по-прежнему в ушах звенела враждебная тишина. Обычно хоть какая-нибудь птаха
да кричит, кукушка там, или дятел долбится...
Но в раскаленном воздухе только переливалось жгучее комариное гудение.
На кустик уселась желтокрылая бабочка, я следил за ней, пока мы перелезали
через бревно. Следил, потому что это было единственное живое движущееся
пятнышко в застывшем зеленом частоколе.
- Погоди, - вдруг сказал Комар.
До машины оставалось всего ничего - пара метров, но Лешку я так и не
заметил. Темное стекло отсвечивало, мешали открытые задние дверцы. Я
представил себе, как Гоблин хихикает над нами, скорчившись на переднем
сиденье, и тут же отбросил эту мысль. У Лешки с юмором всегда было туго.