"Виталий Сертаков. Пленники Пограничья ("Пастухи вечности" #2) " - читать интересную книгу автора

слышал раньше и четверти тех песен, что успел пропеть, и дядюшка позже тоже
удивился, что никогда их не слышал...
А тетя Берта не удивилась. Она сказала, что если Эвальд чего-то не
встретил во вселенной, это лишь означает, что для него дальний край
вселенной проходит между огородом и пивнушкой. Но их смешные разборки
наступили гораздо позже, а пока мы внимали топоту коней, визгу ветра и
хрипам перегретого мотора.
Джип преодолел канаву и, радостно блеснув грязными зубьями решетки,
полез на гребень холма. Мария развернула машину на маленьком пятачке вокруг
плоского камня.
- Вылезайте! - крикнула она, проверяя обоймы.
Никто не тронулся с места. Дальше дорожка сворачивала в лес. В
переплетении мокрых веток замелькали огни фар. Судя по звуку, это был такой
же "лендровер", что догонял нас сзади. Два братца готовились зажать автобус
на вершине холма.
- Вылезайте - и бегом! - остервенело повторила женщина Атласа.
- Только не сейчас, - тетя Берта успокаивающе похлопала наездницу по
руке. - Сейчас выходить очень опасно. Они подчиняются только Бернару...
- Да кто "они"?!
Глядя на скользкую поверхность придорожного валуна, отливающую желтыми
бликами в свете фар, я внезапно вспомнил, как мы тут однажды завтракали. Мне
было, наверное, лет шесть, папа привез меня в седле в гости к Харрисону, и с
нами приехали еще несколько взрослых. Возможно, землевладельцы обсуждали
какие-то свои дела, а меня посадили на горячий каменный блин, сунули в руки
бутылочку с лимонадом и бинокль. Я приложил горячие окуляры к глазам,
покрутил колесико и... задохнулся от нахлынувшей красоты. Луг спускался вниз
четырьмя пологими ступенями, а на дне ослепительно зеленой котловины бегали
жеребята, заигрывая с такими же молодыми облачками. Облачкам очень хотелось
бы спуститься, но, очевидно, их звала за горизонт небесная мама-туча. Они
успевали косматыми ежиками разок прокатиться по склону холма, а потом
прятались за лесом. Меня вдохновила и почему-то обрадовала картина их
развеселого знакомства, я засмеялся, а отец помахал мне шляпой, сидя на
лошади. Сегодня я понял значение фразы "тот день умер навсегда".
Пожалуй, на всей тропе здесь было единственное место, где могли
разъехаться два автомобиля. Но последняя машина тут прошла в незапамятные
времена. Харрисон изредка катался по полузаросшим тропам на маленьком рыжем
тракторе либо седлал одну из лошадей. Слева тропу подпирал бурелом, справа
расстилался невидимый пологий откос, из-под которого размашистой рысью
выскочили распаренные кони. Как я и просил, выскочили двумя группами.
Они успели.
Почти одновременно с лошадьми, подминая пурпурное покрывало вереска, из
кустов юзом вылетел второй джип. Его дверцы открылись.
Я сам не успел заметить, когда мелодия табуна сменилась резким
каркающим ржанием. Первый "лендровер" замер в десятке ярдов от нас, его
заляпанные грязью фары были похожи на два наглых выпученных глаза. От левой
дверцы отделился осанистый высокий мужчина в армейском плаще. Его лицо
скрывал глубоко надвинутый капюшон, зато ладони мужчина сразу выставил
вперед, как бы призывая к миру.
Второй джип никак не мог затормозить. Вылетая из лесочка, он промахнул
дорогу и начал заваливаться над пологим спуском. Тем не менее из машины