"Марсела Серрано. Пресвятая дева одиночества " - читать интересную книгу автора

***

В автобусе по дороге домой было душно. И очень жарко. Руки и шея
казались липкими, и даже между ног, под голубыми льняными складками, и то
все потело. Нет, не от лишнего веса, а от жуткой жары... Наконец-то я поняла
персонажа из "Постороннего" Камю, который убивает человека из-за жары.
Я вышла на Провиденсии <Провиденсия - проспекте Сантьяго. (Здесь и
далее примеч. перев.)>, направилась к так называемому Dragstore <Магазин,
торгующий лекарствами, мороженым, кофе, журналами и т. д. (англ.).>, зашла в
один неплохой книжный магазин, которых много в этом районе, и попросила все
пять романов КЛ.Авилы.
- Еще одна обожательница? - спросил веселый продавец.
- А много их? - спросила я, заранее зная ответ.
- Тысячи! Особенно теперь, когда она исчезла, - ответил он, улыбаясь.
Я заплатила из своего кошелька, поскольку сомневалась, сочтут ли в
офисе эту покупку необходимой. В любом случае мне нужно иметь книги под
рукой: каждый раз, когда я покупала один из романов, подруги зачитывали его
и не возвращали. Хотя должна признаться, у меня тоже появилась дурная
привычка не отдавать книги, правда, исключительно по рассеянности.
Добираясь от улицы Лион до Пласа Италиа, я просмотрела все даты издания
и все посвящения. Двенадцать лет, пять романов; неплохо для женщины, лишь
недавно вступившей во вторую половину жизни. Первый, "Мертвым нечего
сказать", был опубликован в 1984 году и имел несколько бесстыдное, на мой
скромный взгляд, посвящение: "Моему любимому, моему глупенькому, моему
мальчику". Перед глазами встал герильеро, который, сойдя со страниц досье,
терзал мои сны всю последнюю ночь; да, наверное, это ему. Второй,
"Опустошенная, загубленная и брошенная", посвящен родственникам: "Висенте и
тете Джейн - неразделимым". (Похоже, как мать она более сдержанна, чем как
любовница.) Третий, "Среди прекрасных роз", - Томасу; они познакомились в
промежутке между предыдущим романом и этим, рядом со словом "копирайт" стоит
цифра "1991". "Томасу: наконец!" (наконец что?). Четвертый, "Что-то близкое,
но спящее", она снова посвящает ему: "Томасу - всю мою жизнь: эту и
следующую". На пятом надпись очень простая: "Джилл, где бы она ни была".
Написан сравнительно недавно- в 1996 году. Полагая, что для меня он
интереснее всего, читаю название: "Странный мир".
Вдруг я осознаю, что она может больше ничего не написать, и прихожу в
ужас: ведь в какой-то степени это зависит от меня. Я думаю об издателях,
отказывающихся в это верить, о литературном агенте на грани срыва,
отчаявшихся продавцах, страдающих читателях, которые шлют властям безумные
заявления с требованием вернуть то, что им принадлежит, будто К.Л.Авила - их
собственность. Рыночный механизм разлажен, все ошеломлены и чего-то ждут. А
я, Роса Альвальяй, единственная среди обитателей вселенной, вызвалась
привести все в порядок. Может, я сошла с ума?
Чтобы выбросить подобные мысли из головы, медленно поджаривающейся на
январском солнце, палящем сквозь стекло автобуса, я стала вспоминать курс
литературы, который слушала в УНАМ (UNAM) - Национальный автономный университет Мексики.> по приезде в Мексику,
когда о занятиях правом еще не могло быть и речи, все мы жили за счет моего
мужа, и нужно было как-то облегчить тяжесть изгнания. Не знаю, помогли ли

12345678910111213141516171819202122232425262728293031323334353637383940414243444546474849505152535455565758596061626364656667686970717273747576777879