"Марина Серова. Спектакль для одного зрителя" - читать интересную книгу автора

западный манер. Гостиная соединялась с кухней; одна из стен гостиной очень
напоминала задник сцены, оформленный в шекспировском духе. Цветные
стеклышки мозаики складывались в силуэт благородной дамы в стиле Марии
Стюарт с гофрированным воротником; ее надменно поджатые губы и
полупрезрительный взгляд, направленный в сторону коленопреклоненного
рыцаря, казалось, напоминали в какой-то степени облик самой хозяйки дома.
Мне вспомнилось, что еще в детстве Лиза предпочитала называть себя
Элизабет. Но после удачно сыгранной роли египетской царицы Клеопатры она
несколько поменяла имидж. И артистическая богема звала ее не иначе как
Клео. И, в общем-то, в ней было очень много от легендарной царицы.
Своеобразное впечатление производила спальня Лисицыных. Круглая
постель под балдахином из нежно-лилового шелка и красное покрывало с
китайскими драконами косвенно намекали на эротические фантазии, посещавшие
Элизабет.
Но для меня она всегда оставалась просто Лизой, одноклассницей. Даже
скорее бедной Лизой. Ей бы родиться в семье американского миллиардера
Вандербильта, а не играть роль Эллочки-людоедки. Но судьба-злодейка
расставила и здесь свои акценты, как, впрочем, расставляет их по своему
усмотрению в каждой судьбе.
Правда, справедливости ради надо заметить, что от Эллочки-людоедки ее
резко отличал уровень интеллекта и острый ум.
В спальне я не обнаружила сколько-нибудь интересных деталей,
относящихся к делу. В так называемом книжном шкафу почти не было книг, не
считая бульварной литературы. Объяснялось это тем, что Лиза была очень
экономной и практичной натурой, не считала нужным захламлять дом и к книгам
относилась как к мужчинам: прочитала роман, взятый из библиотеки, закрыла
его и забыла. А может быть, и предавалась порой воспоминаниям, но не
загромождала лишними вещами свою жизнь и квартиру.
На полках я заметила много модных журналов:
"Вог", "Бурда Моден", а также многочисленные альбомы фотографий.
Бен, наблюдавший за направлением моего взгляда, пояснил:
- Лиза любит фотографироваться с любым встречным и поперечным. Как
шутит наш малыш - здесь в каждом снимке мама.
Я насчитала восемь альбомов, по триста штук в каждом. С фотографий на
меня глядела разная Лиза.
То она в роли пастушки из пасторали, то в русском водевиле, то уличная
женщина из "Оперы нищих". То в кругу друзей, то в обнимку со
знаменитостями, то с какими-то улыбающимися молодыми людьми.
Когда я спросила у Бена, кто они такие, он отвечал, что это то ли
актеры, с которыми она играла в различных спектаклях, то ли нужные ей люди.
О многих он вообще не имел представления. Вероятно, многое из личной жизни
Лизы ему было вообще мало понятно и мало известно.
Меня заинтересовала одна фотография. Если большое количество молодых
людей вокруг Лизы я еще как-то могла объяснить, фотография с запечатленным
на ней пожилым мужчиной явно восточной внешности с тростью из слоновой
кости почему-то привлекла мое внимание.
- Кто этот старик? - спросила я Бена.
- Не знаю, может быть, профессор какой-то или бизнесмен. У нее так
много знакомых... Ну, уж к этому я бы точно не стал ревновать. И вообще,
если говорить откровенно, о сексуальных пристрастиях своей собственной жены