"Борис Сергеев. Парадоксы мозга " - читать интересную книгу автора

духи, похожие на весьма тонкую жидкость, или, скорее, на очень чистое и
подвижное пламя, все время возникают в сердце и поднимаются в мозг, как в
резервуар особого рода. Отсюда они вступают в нервы и распределяются по
мышцам, обуславливая их сокращение или расслабление".
Некоторых ученых эти объяснения не удовлетворяли. Они хотели знать,
каким же образом "животный дух", добравшись до мышцы, заставляет ее
сокращаться. Решить эту загадку пытались многие выдающиеся умы, в том числе
и Ньютон. Он высказал предположение, что в основе мышечного сокращения лежит
распространение по нерву упругой волны. Однако самые тщательные наблюдения
не обнаружили ничего похожего.
Когда перед наукой возникает неразрешимая загадка, к ее решению в
первую очередь пытаются привлечь наиболее разработанные человеком области
знаний. Казалось, что в данном случае ответ на мучивший физиологов вопрос
могла дать гидродинамика. Недавно появившийся в лабораториях микроскоп был
еще далек от совершенства и не позволял окончательно решить вопрос, является
ли нерв сплошным или представляет собою скопление тончайших трубок.
Авторитет древних ученых свидетельствовал в пользу трубок, и следовательно
привлечение гидродинамики было вполне оправданно. Использование ее
принципов, казалось, прекрасно объясняло весь круг событий, разыгрывающихся
при нервном возбуждении. Согласно этой концепции, чтобы произвести движение,
из мозга по полой нервной трубке накачивалась жидкость. Она поступала в
мышцу, наполняя ее, делая упругой, раздувала мышцу, при этом длина ее
уменьшалась, что и вызывало движение конечности.
Все тот же примитивный микроскоп, отсутствие четких представлений о
том, как им пользоваться при изучении тканей организма, и постоянные
опасения разойтись в мнениях с древними авторами не позволили ученым XVIII
века отказаться от представлений о мозге как о железе, вырабатывающей особый
"драгоценный флюид", или "нервный сок".
Теория "нервного флюида" вполне могла удовлетворить даже самого
взыскательного ученого той эпохи. У нее был один недостаток - ее не удалось
подтвердить экспериментально. Ученые самых различных направлений верили в
существование флюидов: теплового, электрического, светового. Оно не вызывало
ни у кого сомнений. Органы чувств человека прекрасно воспринимали эти
флюиды, но "нервный" оказался столь "тонок", что его нельзя было просто
ощутить или обнаружить иным способом.
Пролить свет на сущность "нервного флюида" удалось итальянскому
ученому, профессору анатомии, акушерства и гинекологии в Болонье Луиджи
Гальвани (1737-1798). Он открыл животное электричество, то есть обнаружил
электрические явления в живых тканях, в первую очередь в нервах, а значит,
определил природу "нервного флюида".
Об опытах Гальвани рассказывают множество легенд и небылиц. По одной из
версий, "виновницей" его открытий была жена. Толчком к открытию послужил ее
визит в мясную лавку. Итальянцы слывут завзятыми гурманами. От соловьиных
язычков до лягушачьих окорочков - все приемлет итальянская кухня, лишь бы на
ее утонченный вкус это казалось достойным употребления, а потому ассортимент
товаров мясной лавки может быть необыкновенно широк.
Легенда гласит, что, выбирая у мясника деликатесный продукт, синьора
Гальвани с ужасом увидела, как лягушачьи окорочка ни с того ни с сего
дергались как живые. Естественно, она подумала, что дело тут не обошлось без
нечистой силы. Ее супруг не верил ни в какую чертовщину. Он был осведомлен о