"Борис Сергеев. Парадоксы мозга " - читать интересную книгу автора

назвать нельзя. Им разрешалось пользоваться лишь священным писанием,
посланиями апостолов и трудами первоучителей церкви из тех, чьи взгляды
полностью соответствовали догмам христианской религии. Наконец, схоластам
было дозволено использовать некоторые произведения ученых и философов
античного мира, но чаще не в подлиннике, а в переложении церковников,
опираясь на сделанные ими комментарии, которые по объему часто значительно
превышали сам текст подлинника. Это было еще хорошо, так как некоторые
"рекомендованные" произведения являлись всего лишь короткими извлечениями из
трудов философов древности, не всегда сделанными богословами достаточно
добросовестно, или, того хуже, собраниями отдельных цитат, смысл которых,
взятых отдельно от остального текста, мог совершенно не соответствовать
авторским мыслям.
Проводить какие-либо исследования, ставить эксперименты, просто вести
наблюдения схоластам не полагалось. Интерес к изучению природы или человека
не поощрялся. Богословы утверждали, что люди об окружающем их мире уже знают
практически все, что разрешил им знать бог, все, что доступно человеческому
ограниченному разуму, и стараться узнать что-нибудь сверх того может только
человек, обуянный гордыней, а значит - смущаемый дьяволом.
Ставить под сомнение какие-либо факты канонизированной науки или
отвергать их категорически запрещалось. Подобные поползновения жестоко
карались католической церковью. В XIII веке она создала для этого
судебно-карательный аппарат - инквизицию, призванную бороться с неугодными
католической церкви взглядами и лицами. Различные протестантские течеия
христианской религии по своей жестокости к инакомыслящим старались не
отстать от католической церкви. Несмотря на жестокие, непримиримые и часто
кровавые распри между различными вероучениями, они умели объединяться, чтобы
покарать любого отступника, попытавшегося самостоятельно узнать что-нибудь
об окружающем мире. По всей Европе пылали костры, и смрадный дым заживо
сжигаемых тел и горящих книг стал привычным в самых передовых и развитых
странах континента.
Среди анатомов одним из первых подвергся гонению Яков Беренгарио,
рискнувший в чем-то не согласиться с Галеном. "Еретику" повезло! У
богословов, видимо, еще не было опыта в таких вопросах, и они плохо
разбирались в тонкостях устройства человеческого тела. Для первого случая
церковь поступила на удивление мягко. Беренгарио публично осудили, затем
выгнали из Болонского университета, а потом и вообще из города, запретив
заниматься медицинской практикой.
Судьба испанца Мигеля Сервета (1511-1553) сложилась менее удачно. Он
был всесторонне образованным человеком, но особенно увлекался медициной и
богословием. Последнее его и погубило. Еще юношей он написал трактат "Об
ошибках учения и троице" и издал его в Германии. Книга вызвала у официальных
представителей церкви бурю негодования и была предана огню. Сервету пришлось
бежать. Ему удалось благополучно добраться до Парижа и поступить в коллеж
Кальви. В Париже тоже нужно было вести себя осторожно, и Сервет изменил имя
на Михаила Вилланова. Он обнаружил блестящие способности и стал ассистентом
крупного ученого профессора Винтера. Вторым ассистентом профессора был
итальянец Андрей Везалий. С судьбой этого выдающегося ученого нам еще
предстоит познакомиться. Оба ассистента помогали Винтеру в подготовке
большого труда по анатомии.
Окончив коллеж, Сервет стал читать лекции по географии, математике и