"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Искать, всегда искать! (Эпопея "Преображение России" - 16)" - читать интересную книгу автора

те две недели, какие мне еще здесь остались.
И Серафима Петровна, очень похорошев вдруг, заговорила оживленно:
- У меня была знакомая, она тоже сидела с маленькой девочкой где-то на
пристани. У девочки было игрушечное ведерце. Катала она его по пристани, и
вот скатилось ведерце в воду. Был здесь же один незнакомый ей военный. Тут
же он выхватил шашку свою и поддел ведерце за дужку. На этом они и
познакомились: он был холостой, она - вдова. Понравились друг другу и
поженились благодаря такому глупому случаю... Но вы не думайте, пожалуйста,
что я рассказываю это с какой-нибудь целью! Так просто, я это вспомнила ни к
чему...
И она вся зарделась и, чтобы не то объяснить, не то попытаться скрыть
неловкость, добавила:
- Я не знаю, как вы на каторге могли вытерпеть!.. Ну, ссылка еще
так-сяк. Все-таки ходили вы на свободе, и если бы вам побольше присылали
денег...
- Да, вот в Ялани, помню, - желая ее выручить, перебил Даутов, -
ссыльные устроились не так и плохо: даже открытки цветные у всех были
приколоты булавками по стенам... Книги у них были, газеты... Косить у
чалдонов им не приходилось...
- Вот видите!.. А каторга - это уж я не знаю... Я бы, кажется, голову
там себе о каменные стены разбила или с ума бы сошла!
- Привыкли бы! Человек ко всему привыкает. Но, конечно, было почти
невыносимо гнусно.
- И вы, отлично зная, какому подвергаетесь риску, все-таки вели свою
пропаганду после ссылки!
- А как же иначе?
- Я бы, если уж удалось бы мне бежать из ссылки, сидела себе где-нибудь
в самой глухой глуши, и чтобы никто меня не видел!
- Что вы! Это вы так только говорите! Вы просто никогда не видели
близко ни одного партийца. А что касается каторги за антивоенную пропаганду,
то это я ведь еще дешево отделался: свободно могли повесить.
- Знаете ли что? Вы - герой! - сказала она серьезно.
- Ну вот еще, какое же это геройство!
- А что же это такое, если не геройство?
- Порядочность, я думаю, - и только.
- Значит, я непорядочна?
- Нет, вы просто... не сталкиваясь с этими вопросами раньше, не думали
над ними...
- Вы ко мне снисходите!
- Но вам ничто не мешает, ничто не препятствует заняться ими теперь.
- Теперь зачем же, когда все уже сделано и кончено без меня!
- Не кончено, - что вы! Только еще началось, а совсем не кончено!
- Ну, все равно, - вы скоро все это кончите.
- Неизвестно, скоро ли... Хотелось бы, конечно, поскорей.
- Это кто? - вдруг твердо указала на море Таня.
- Это? Вон там плывет черненькое?
- Да. Это... кто?
- Это гагарка. Она всегда плавает одна.
- Почему же она любит одиночество? - спросила Серафима Петровна.
- Да вот, почему?.. Бакланы, чайки - эти всегда стаями, а эта... совсем